5. О сотворении человека (2)

386. VI. Духосущество у человека составляет собою дух его, а дух есть сам человек, тело же составляет только то внешнее, через которое духосущество, или дух, чувствует и действует в своем Мире. Что духосущество человека есть его дух, и что дух есть человек, этому с трудом могут поверить те, которые думают, что дух есть как бы ветер, и что душа есть как бы нечто эфирное, подобно дыханию, исходящему из легких. Они говорят: каким образом душа может быть человеком, когда она душа; так же думают и говорят они и о Боге, так как Он также называется Духом. Такую идею о духе и душе заимствовали они из того, что дух и ветер в некоторых языках называются одним словом; и из того также, что об умирающем говорят обыкновенно, что он отдает душу или испускает дух; и оттого еще, что жизнь возвращается вместе с духом (дыханием) легких, как это бывает у задохшихся и в обмороках; и как в таких случаях они замечают только как бы ветер или воздух, то и думают, судя по зрению и по чувствам тела, что дух и душа в человеке после смерти не человек.

От этого плотского суждения о духе и о душе произошли различные гипотезы, и из них то верование, что человек станет человеком только со дня Последнего Суда, а до тех пор остается где-то, ожидая воссоединения с телом, о чем сказано в Продолжении о Последнем Суде, 32-38. Так как духосущество человека есть его дух, то Ангелы, которые такие же духи, могут быть названы также духосуществами.

387. Духосущество у человека есть его дух, и дух есть человек, поелику духосущество включает в себе все принадлежащее к воле и все принадлежащее к разуму у человека, как пребывающее в начале своем в мозгах, и оттоле, в происхождении своем из начал, во всем Теле, и составляющее, таким образом, все в человеке относительно форм его; вследствие чего духосущество, или, что то же, Воля и Разум, действуют телом и всем в нем по произволу.

И действительно, не делает ли Тело тотчас же все то, что мыслит и чего хочет Духосущество? Не оно ли возбуждает ухо к слышанию, устремляет глаз к зрению, движет языком и губами в произношении слов, действует руками и пальцами в делании всего, что ему угодно, и направляет ноги туда, куда хочет идти? Не составляет ли, таким образом, тело одно послушание своему духосуществу? Но могло ли бы оно быть таким, если бы не пребывало в нем духосущество в происхождении своем из начал? Согласно ли с рассудком мыслить будто тело, как отдельное существо, только из покорности слушает духосущество, исполяя его хотения, и, таким образом, составляет вместе с ним два существа, из коих одно выше другого, так что одно приказывает, а другое повинуется?

А как это не сообразно ни с каким рассудком, то и следует, что жизнь человека находится в началах своих в Мозгах, а в происхождении своем от начал - во всем теле, как уже сказано в н. 365, и что какова жизнь в началах, такова же она и во всем целом, и в каждой части, н. 366; а также, что во всем целом находится она по этим началам из каждой части, и в каждой части из всего целого, н. 367. Что все в духосуществе относится к Воле и к Разуму, и что Воля и Разум составляют восприемлища любви и мудрости от Господа, которые обе составляют жизнь человека, все это уже показано выше.

388. Из сказанного же теперь можно также видеть, что духосущество у человека есть сам человек, ибо первая ткань формы человеческой, или самая форма человеческая со всем в ней, как вообще, так и в частности, существует от начал, заключающихся в Мозгу, через нервы, оттуда продолжающиеся, как это уже было показано выше. В эту-то форму приходит человек по смерти, и она-то называется тогда духом и ангелом, и составляет во всем совершенстве человека, но духовного. Форма материальная, приданная человеку и облекающая его в Мире, не составляет сама по себе человеческой формы, но придана ему и облекает его, вследствие духовной его формы, для того, чтобы он мог производить в натуральном мире служения, а также для того, дабы через нее он принес с собою из чистейших субстанций Мира нечто остойчивое для содержания в оном своем духовного и, таким образом, мог бы продолжать и не переставать жить. К мудрости ангельской относится та истина, что духосущество человека не только во всем общем, но и в каждой частности пребывает в непрестанном стремлении к существованию в человеческой форме, вследствие того, что Сам Бог есть человек.

389. Чтобы быть человеком, необходимо без всякого недостатка иметь как в Голове, так и в Теле все те части, какие существуют в совершенном человеке; ибо в нем нет ничего такого, что бы не входило в человеческую форму и не составляло ее. Ибо форма эта есть форма самой любви и самой мудрости, а такая форма сама в себе есть форма Божественная. Все проявления любви и мудрости в ней существуют как бесконечные в Боге-Человеке и конечные в Его образе, или в человеке, Ангеле и духе; и если бы не доставало в ней какой-либо части, существующей в человеке, то не доставало бы также и соответственного проявления любви и мудрости, через которое Господь может пребывать у человека от первых и до последних его начал, и через которое из Божественной любви Своей, через Божественную Свою Мудрость, может Он провидеть служения в Сотворенном Мире.

390. VII. Соединение духа с телом у человека происходит от соответствия воли и разума его с его сердцем и легкими, а разъединение - от несоответствия. Так как до сих пор неизвестно было, что духосущество человека, под которым разумеется воля и разум, составляет весь дух его, и что дух есть человек, и как неизвестно также было, что дух человека имеет пульс и дыхание, как и тело, - то нельзя было знать и того, что пульс и дыхание духа в человеке влияют на пульс и дыхание его тела и производят оные. Но как дух человека имеет пульс и дыхание, так же, как и тело, то и следует, что у пульса и дыхания духа человека существует также соответствие с пульсом и дыханием его тела; ибо, как выше сказано, духосущество есть самый дух, почему вместе с прекращением соответствия у этих двух движений и происходит разделение, которое есть смерть.

Разделение это, или смерть, происходит тогда, когда тело от какой-нибудь болезни или другой причины приходит в такое состояние, при котором не может оно действовать заодно со своим духом; ибо таким образом уничтожается соответствие, а вместе с ним и соединение. Это бывает не тогда, однако же, когда прекращается только дыхание, но когда прекращается также и биение сердца, ибо пока еще бьется сердце, любовь остается со своей жизненной теплотою и сохраняет жизнь, как это видно по обморокам и по задержанному дыханию, и также по состоянию жизни зародыша в месте зачатия. Словом, вся жизнь тела у человека зависит от соответствия пульса и дыхания в оном с пульсом и дыханием его духа, и когда соответствие это прекращается, то прекращается и жизнь тела, и дух отходит, и продолжает жизнь свою в Мире Духовном; и жизнь эта так бывает сходна с жизнью его в Мире Натуральном, что он не знает даже, что перестал там жить. Большая часть по прошествии двух дней по смерти тела бывает уже в Мире Духовном, ибо с некоторыми я говорил уже после двух дней.

391. Что дух так же имеет пульс и дыхание, как и человек Мира в теле, удостовериться в этом можно не иначе, как лишь по самим духам и ангелам, когда дастся возможность говорить с ними. Такая возможность дана мне; почему на вопрос об этом они сказали мне, что они так же люди, как и люди в Мире, и что так же имеют они тело, только духовное, и так же чувствуют биение сердца в груди и артерий в пульсе, как и те, которые живут еще людьми в Мире Натуральном. Я спрашивал об этом у многих из них, и все они сказывали мне то же.

Что дух человека дышит в его теле, это дано было мне узнать по собственному опыту. Однажды Ангелам дозволено было управлять моим дыханием и уменьшать его по произволу, и, наконец, даже до того устранить его, что оставалось у меня только одно дыхание моего духа, что и ощущал я тогда самым чувством. Подобно этому было со мною также, когда мне дано было узнать состояние умирающих, о чем см. НН 449. Несколько раз также я был приводим в одно дыхание моего духа, которое, как тогда ощущал я чувством, согласовалось с общим дыханием Неба; и также неоднократно находился я в одинаковом состоянии с ангелами и был возвышаем к ним в Небо, причем я всегда пребывал в духе вне тела и говорил тогда с ними, имея такое же дыхание, как и в Мире.

Из этих и других явных доказательств я мог усмотреть не только то, что дух человека дышит в теле, но также и то, что он имеет дыхание и по оставлении тела; и что дыхание духа так неощутимо, что оно нечувствительно для человека и влияет в ощутительное дыхание тела никак не иначе, как лишь таким образом, как причина влияет на действие и как мышление влияет на легкие и через легкие на разговор. Из этого также видно, что связь духа с телом у человека существует через соответствие движения сердцевого и движения легочного, как в духе, так и в теле.

392. Причина того, что эти два движения - движение сердца и движение легких - существуют и непрестанно продолжаются, состоит в том, что все вообще Небо Ангельское, как в общем, так и в частностях, пребывает в этих двух движениях жизни. Пребывает же оно в них вообще оттого, что Господь вводит их в него из Солнца, в Котором Он находится и которое от Него существует. Ибо Солнце это производит эти два движения от Господа; а как все в Небе и все в Мире зависит через это Солнце от Господа по форме своей в такой связи, что составляет собою как бы соплетение, в котором все, до самого последнего, зависит от первого; и как жизнь любви к мудрости происходит от Него, а все силы Вселенной - от жизни, то и ясно, что лишь там их начало. Что разнообразие в них зависит от восприятия любви и мудрости, это следует из всего сказанного.

393. В следующем более сказано будет о Соответствии этих движений, как-то: о том, какое это Соотвествие у тех, которые дышат всесте с Небом, и какое у тех, которые дышат вместе с Адом; также, какое оно у тех, которые говорят вместе с Небом, а мыслят вместе с Адом - и, следовательно, какое оно у лицемеров, льстецов, притворщиков и других.

394. Из Соответствия Сердца с Волею и Разума с Легкими можно знать все, что только возможно знать о Воле и Разуме, или о Любви и Мудрости, и, таким образом, о Душе человека. Многие в Мире ученом занимались исследованием о Душе; но как они ничего не знали о Мире Духовном и о состоянии человека по смерти, то и не могли они найти ничего, кроме гипотез, и то не о самой душе, какова она, а только о действовании ее на тело. О душе же, какова она, не могли они получить никакой другой идеи, кроме той только, что она есть как бы нечто чистейшее в эфире, а содержащее ее - как бы самый эфир. Однако о такой идее не осмеливались они много разглашать, дабы не было приписано душе что-нибудь натуральное, ибо они знали, что душа духовна. Таким образом, с этой идеей о душе и, с тем вместе, при познании о том, что Душа действует на Тело и производит в нем все относящееся к чувству и к движению, они силились, как уже сказано, исследовать действование души на тело.

Одни из них говорили, что оно происходит вследствие влияния, а другие, что оно существует вследствие Гармонии. Но как, таким образом, однако же не было открыто ничего такого, на чем бы мог успокоиться дух, желающий видеть, подлинно ли это так, то и дано мне было говорить с Ангелами и получить озарение на этот предмет от их Мудрости, из которой я почерпнул то сведение, что душа человека по смерти составляет дух его, и что дух этот есть человек в совершенной форме, душа которого есть воля и разум; душа же в сих последних есть Любовь и Мудрость, происходящая от Господа; и что эти-то два предмета составляют всю жизнь у человека, которая происходит от Единого Господа; и что Господь производит то, что жизнь кажется как бы принадлежащею самому человеку; и казательность эта существует для того, дабы человек воспринимал Господа. Но, однако же, дабы он не приписал жизни самому себе, как своей собственной, и, таким образом, не устранился бы от воспринятия оной, Господь дал поучение о том, что все в любви, что только называется добрым, и все в мудрости, что только называется истинным, происходит от Него Одного, а отнюдь не от человека; и поелику эти два предмета составляют жизнь, то все в жизни, что только составляет жизнь, происходит от Него же.

395. Так как Душа относительно самого бытия своего есть любовь и мудрость, и так как обе они находятся у человека от Господа, то и сотворены у человека два восприемлища, которые составляют также обитель Господа у него: одно для любви, а другое для мудрости. Восприемлище для любви называется Волею, а восприемлище для мудрости называется Разумом. И как любовь и мудрость в Господе составляют раздельно одно, о чем см. выше в н. 17-22, и Божественная Любовь принадлежит Божественной Мудрости Его, а Божественная Мудрость - Божественной Любви, н. 34-39; и как обе они, таким образом, происходят от Бога-Человека, то есть от Господа, - то в человеке оба эти восприемлища и обиталища, называемые Волею и Разумом, и сотворены от Господа так, что хотя и составляют они два предмета раздельные, но, со всем тем, во всяком действовании и во всяком чувствовании составляют они как бы одно, ибо нигде в оных воля и разум разделяться не могут.

А чтобы человек мог соделаться таким восприемлищем и обиталищем, то по необходимости для этой цели сделано так, что разум человека может возвышаться над собственною его любовью в некоторый свет той мудрости, в любви которой он не находится, и через него может видеть и научаться, каким образом должен человек жить, дабы войти в эту любовь и, таким образом, наслаждаться блаженством в вечности. А как человек злоупотребил эту способность разума возвышаться над собственною своею любовью, то и разрушил он в себе этим злоупотреблением возможность быть восприемлищем и обиталищем Господа, то есть любви и мудрости от Господа, обративши волю свою в обиталище любви к себе самому и к миру, а разум свой - в обиталище подтверждений этим любовям. В этом-то именно заключается начало того, что оба эти обиталища, воля и разум, обратились в обиталища любви адской, а через утверждение такой любви - в обиталище адского мышления, которое в аду почитается за мудрость.

396. Что любовь к себе и любовь к Миру суть любови адские, и что человек мог прийти в них и, таким образом, мог разрушить у себя волю и разум, - причина этому та, что любовь к себе и любовь к миру по сотворению своему небесны, ибо они суть любови, принадлежащие натуральному человеку и служащие любовям духовным так же, как фундамент служит дому. Ибо человек из любви к себе и к миру желает добра для своего тела, хочет питаться, быть одетым, иметь жилище, промышлять о своем доме, искать себе должности ради служения - и даже почестей, смотря по достоинству исполняемой им обязанности, для того, чтобы оказывали ему нужное повиновение; хочет также весело проводить жизнь и иметь приятную поддержку сил в мирских удовольствиях. Но всего этого может он хотеть лишь для одной цели, которая должна состоять в служении, ибо через все это он пребывает в состоянии служить Господу и служить ближнему. Но как скоро любви служения Господу и служения ближнему нет в нем, а есть только одна любовь служения себе самому из Мира, то любовь эта из любви небесной становится любовью адскою, ибо производит то, что человек преисполняет духосущество свое и дух свой своею собственностью, которая сама в себе есть все злое.

397. Почему самому, дабы человек не пребывал по разуму своему в небе, что для него возможно, а волею в аду, и чтобы, таким образом, духосущество его не было раздельным, после смерти у него отделяется все, что хотя и было у него в разуме, но превышало собственную его любовь. Вследствие чего и бывает так, что воля и разум у всех наконец составляют одно: у тех, которые в Небе, воля любит доброе и разум мыслит истинное; а у тех, которые в аду, воля любит злое и разум мыслит ложное. То же самое бывает и с человеком в Мире, когда он мыслит из своего духа, что происходит тогда, когда он остается один. Но у многих бывает это не так, пока они в теле, когда они не одни; и это потому, что в таком случае они возвышают свой разум над собственностью своей воли, или над любовью своего духа. Это сказано для того, чтобы было известно, что Воля и Разум суть два предмета раздельные, но что сотворены они так, однако же, чтобы составляли одно, и что к такому единству приводятся они если не прежде, то после смерти.

398. А как Любовь и Мудрость, и через то Воля и Разум, составляют то, что называется Душою, и как в следующем за сим должно быть сказано, каким образом Душа действует на тело и производит все в нем; и как знать это можно из соответствия Сердца с Волею и Легких с Разумом, то через это соответствие и открывается нижеследующее:

I. Что Любовь, или Воля, есть самая жизнь человека.
II. Что Любовь, или Воля, непрестанно стремится прийти в Человеческую форму и во все, составляющее эту форму.
III. Что Любовь, или Воля, без супружества с Мудростью, или Разумом, не может произвести ничего через человеческую свою форму.
IV. Что Любовь, или Воля, приуготовляет дом, или брачное ложе, для будущего своего супруга, который есть Мудрость, или Разум.
V. Что Любовь, или Воля, приуготовляет также все в человеческой своей форме, дабы быть в состоянии действовать в соединении с Мудростью, или Разумом.
VI. Что когда брак уже совершен, то первое соединение происходит через расположение к знанию, из которого проистекает расположение к истинному.
VII. Что второе соединение происходит через расположение к уразумению, из которого происходит постижение истинного.
VIII. Что третье соединение происходит через расположение к тому, чтобы видеть познанный предмет, из чего происходит мысль.
IX. Что Любовь, или Воля, через эти три соединения пребывает в своей жизни чувствовательной и в своей жизни действовательной.
X. Что Любовь, или Воля, вводит Мудрость, или Разум, во все в своем доме.
XI. Что Любовь, или Воля, действует не иначе, как лишь в соединении с нею.
XII. Что Любовь, или Воля, соединяет себя с Мудростью, или Разумом, и производит то, что Мудрость, или Разум, взаимно с нею соединяются.
XIII. Что Мудрость, или Разум, по данной ему способности может возвышаться от Любви, или Воли, воспринимать то, что принадлежит свету из Неба, и постигать оное.
XIV. Что Любовь, или Воля, может таким образом возвышаться и ощущать то, что принадлежит теплоте из Неба, если только она любит в этой степени своего супруга - Мудрость.
XV. Что иначе Любовь, или Воля, отвлекает Мудрость, или Разум, от его возвышения, дабы он заодно с нею действовал.
XVI. Что Любовь, или Воля, очищается Мудростью в разуме, если они вместе возвышаются.
XVII. Что Любовь, или Воля, оскверняется в разуме и от разума, если не возвышаются они вместе.
XVIII. Что Любовь, очищенная Мудростью в разуме, становится духовною и небесною.
XIX. Что Любовь, оскверненная в разуме и от разума, становится натуральною и чувственною.
XX. Что, однако же, и в таком случае остается способность к разумению, называемая Рациональностью, и способность к действованию, называемая Свободою.
XXI. Что Любовь духовная и небесная есть любовь к ближнему и любовь к Господу; а любовь натуральная и чувственная есть любовь к Миру и любовь к самому себе.
XXII. Что то же самое, что происходит с волею и разумом и с соединением их, происходит в отношении любветворительности и веры и в отношении соединения их.

399. I. Любовь, или Воля, есть самая жизнь человека. Это следует из соответствия сердца с волею, о котором сказано было выше в н. 378-381. Ибо как сердце действует в теле, так воля действует в духосуществе; и как все в теле, относительно существования и относительно движения, зависит от сердца, так и все в духосуществе, относительно существования и относительно жизни, зависит от воли. Я говорю "от воли", но разумею "от любви", ибо воля есть восприемлище любви, любовь же есть самая жизнь, о чем см. выше в н. 1-3, и, как самая жизнь, она происходит от Одного Господа.

Что из сердца и его продолжения в тело через артерии и вены можно знать, что любовь, или воля, есть жизнь человека, - это оттого, что все, соответствующее между собою, действует одинаково, с тою только разницей, что одно натурально, а другое духовно. Каким образом сердце действует в теле, это видно по анатомии, а именно, что все то живет, или все то находится в распоряжении у жизни, в чем действует сердце через исходящие от него сосуды; и что то не живет и не находится в распоряжении у жизни, в чем не действует сердце через свои сосуды.

При этом сердце составляет собою и первое, и последнее, действующее в теле. Что оно есть первое, это видно по зародышам; что оно также и последнее, это видно по умирающим; и что оно действует и без содействия легких, это видно по случаям остановки дыхания и из обмороков. Из всего же этого можно видеть, что как вспомогательная жизнь тела зависит от одного сердца, так и жизнь духосущества зависит от одной воли, и что воля таким же образом живет при прекращении мышления, как и сердце при остановке дыхания в легких, как это видно на зародышах, на умирающих, при остановке дыхания и в обмороках. Из чего и следует, что Любовь, или воля, есть самая жизнь человека.

400. II. Любовь, или Воля, непрестанно стремится прийти в человеческую форму и во все, составляющее эту форму. Это видно также из соответствия сердца с волею; ибо известно, что все принадлежащее телу образуется в месте зачатия, и образуется через фибры, исходящие из мозга, и через кровеносные сосуды, исходящие из сердца, и что соплетения всех органов и внутренностей состоят из них обоих. Из чего видно, что все в человеке существует из жизни воли, или любви, от своих начал, происходящих из мозгов, через фибры; а все в теле существует из сердца через артерии и вены. Откуда ясно также, что жизнь, или любовь, - следовательно, и воля - стремится непрестанно прийти в человеческую форму; а как человеческая форма состоит из всего того, что находится в человеке, то и следует, что любовь, или воля, пребывает в непрестанном стремлении и усилии к образованию всего этого.

Такое стремление и усилие прийти в человеческую форму существует оттого, что Бог есть Человек, а Божественная Любовь и Божественная Мудрость есть Жизнь Его, из которой происходит все, принадлежащее жизни. Каждый может усмотреть, что если бы не та Жизнь, которая есть Самый Человек, действовала в том, что не составляет само по себе жизни, то никак не могло бы образоваться что-либо такое, что находится в человеке, и в чем тысячи тысяч частей действуют как одно, единодушно стремясь прийти в образ той жизни, от которой происходят, для того, дабы человек мог соделаться восприемлищем и обиталищем Господа. Из чего можно видеть, что Любовь, и из Любви - Воля, а из Воли - Сердце, непрестанно стремятся к человеческой форме.

401. III. Любовь, или Воля, без супружества с Мудростью, или Разумом, не может произвести ничего через человеческую свою форму. Это также видно из соответствия сердца с волею. Человек в зародыше живет сердцем, но не легкими; ибо в этом состоянии кровь от сердца не втекает в легкие и не дает им способности дыхания, а втекает через отверстие в левый желудочек сердца. Поэтому зародыш и не может в это время иметь никакого движения, и лежит как бы связанный; и не в состоянии также ничего чувствовать, вследствие того, что органы чувств остаются у него еще закрытыми. То же самое бывает у него и в отношении любви, или воли, из которой он хотя и живет, но еще смутно, без чувства и действия; но как скоро впервые открываются у него легкие, что бывает уже после рождения, он тотчас же начинает чувствовать и действовать, желать и мыслить. Из всего этого можно видеть, что Любовь, или Воля, без супружества с Мудростью, или Разумом, ничего не может произвести через человеческую свою форму.

402. IV. Любовь, или Воля, приуготовляет дом, или брачное ложе, для будущего своего супруга, который есть Мудрость, или Разум. Во всем сотворенном и во всякой его единичности есть супружество доброго и истинного, и это оттого, что добро принадлежит любви, а истинное - мудрости; оба же эти предмета находятся в Господе, а все сотворено из Него. Каким образом такое супружество существует в человеке, это можно видеть, как бы в зеркале, в соединении сердца с легкими, ибо, как выше, в н. 378-384, сказано, сердце соответствует любви, или доброму, а легкие соответствуют мудрости, или истинному. Из соединения этого можно видеть, каким образом любовь, или воля, образует себе мудрость, или разум, и после того принимает его, или вступает с ним как бы в супружество. Оно обручает его себе тем, что приуготовляет для него дом, или брачное ложе, и принимает его, сопрягая его с собою через расположения и, наконец, производя с ним мудрость в этом доме.

Что это так, этого невозможно описать вполне иначе, как лишь языком духовным; ибо и любовь, и мудрость, а потому и воля, и разум, духовны. Поэтому если и можно говорить о них языком натуральным, то лишь смутно для постижения, по причине неясного познания о том, что такое любовь, что такое мудрость, что такое расположение добра и что такое расположение мудрости, или расположение истинного. Но, со всем тем, можно, однако же, усмотреть, в чем состоит обручение и супружество любви с мудростью, или воли с разумом, из параллели, по соответствию их с сердцем и легкими; ибо одно и то же происходит как в тех, так и в других, с таким совершенным сходством, что вся разница только в том, что одни духовны, а другие натуральны. Таким образом, по сердцу и по легким видно то, что сердце прежде образует легкие, а потом уже сопрягается с ними: образует их в зародыше, а сопрягается с ними после рождения; и все это производит сердце в своем доме, который называется Грудью, где происходит их сожительство, и который отделен от прочих частей тела перепонкой, называемой грудобрюшной преградой, и плевою, называемой диафрагмою. То же самое происходит и в отношении любви и мудрости, или воли и разума.

403. V. Любовь, или Воля, приуготовляет также все в человеческой своей форме, дабы быть в состоянии действовать в соединении с Мудростью, или Разумом. Я говорю: Воля и Разум, но надлежит хорошо узнать, что Воля есть весь человек, ибо воля с разумом находится, как в началах - в мозгах, так и во всех произведениях от начал в теле, и потому как во всем целом, так и в каждой части, как это показано выше в н. 365-367. Из чего можно видеть, что Воля есть весь человек в отношении даже самой формы - как общей, так и частной - всего в человеке, а разум есть ее сообщник, как Легкие для Сердца; почему должно остеречься, чтобы не питать в себе той идеи о Воле, что она есть нечто отдельное в человеческой форме, ибо она с нею одно и то же. Из чего и можно будет видеть не только то, каким образом воля приуготовляет для разума брачное ложе, но также и то, каким образом она приуготовляет все в своем доме, который есть все Тело, дабы ей можно было действовать в соединении с разумом. Приуготовляет она все это таким образом, что все и каждое в теле соединено с разумом точно так же, как все и каждое в нем соединено с волей; или, что все и каждое в теле находится в распоряжении у разума точно так же, как все и каждое в нем находится в распоряжении у воли.

Каким образом все и каждое в теле приуготовляется к соединению с разумом, точно так же, как и с волею, это можно видеть только как бы в зеркале, или в образе, по Анатомии тела. По науке этой известно, каким образом все пребывает в связи в целом теле, и также, каким образом во всем теле происходит известное действие, как от дыхания Легких, так и от биения сердца. Из Анатомии известно, что сердце соединяется с легкими через ушки, которые продолжаются во внутренние части легких, и что все Внутренности целого тела соединяются с Грудною полостью через известные связи, и соединяются так, что когда Легкие дышат, то все и каждое, как в общем, так и в частях, получает некоторую часть от дыхательного движения. Ибо когда Легкие поднимаются, то ребра распространяют грудь, диафрагма расширяется и грудобрюшная преграда несколько отводится, а вместе с ними и все нижние части тела, соединенные с ними через связи, получают некоторое действие от действия легких.

Я не упоминаю здесь о многом другом таком же, дабы не затемнить этот предмет незнакомыми терминами для тех, которые не сведущи в анатомии; но спросите об этом сведущего и опытного в этой науке, действительно ли все в целом теле, начиная от груди и до самых нижних частей, так связано между собою, что при движении легких вследствие дыхания, все и каждое в теле возбуждается к действию, одновременному с действием легих, - и вы узнаете. Из этого теперь видно, в чем состоит то соединение, какое приуготовляется Волею для Разума в отношении всего и каждого в человеческой форме. Нужно только рассмотреть указанную связь в теле, осветить ее Анатомическим взглядом, и потом по этой связи рассмотреть содейственность различных частей с дыханием легких и с сердцем; после того вместо Легких помыслите о Разуме, а вместо Сердца - о Воле, и вы увидите.

404. VI. Когда брак бывает уже совершен, то первое соединение происходит через расположение к знанию, из которого происходит расположение к истинному. Под браком разумеется здесь состояние человека после рождения, начиная от состояния неведения до состояния разумения, а потом от этого состояния до состояния мудрости. Первое состояние, или состояние совершенного неведения, под браком здесь не разумеется, ибо в это время не бывает еще никакого мышления в разуме, а бывает одно только темное расположение, принадлежащее любви, или воле; состояние это есть только приуготовление к браку.

Что во втором состоянии, или в состоянии детства, у человека бывает расположение к знанию, это известно; ибо через него научается ребенок говорить, читать, потом постепенно - всему тому, что относится к разуму. Что все это производится Любовью, принадлежащей воле, это не подлежит сомнению; ибо это невозможно иначе. Что расположение к знанию бывает у каждого человека после его рождения, и что посредством оного человек научается тому, из чего постепенно образуется, возрастает и усовершается его разум, это каждый может признать, как скоро по рассудку обратится к опыту.

Что от того же происходит расположение к истинному, это также видно, ибо когда из расположения к знанию человек становится уже разумным, то расположением своим он не столько уже стремится к познаванию, сколько к рассуждению и заключениям касательно всего того, что принадлежит любви его, будь то предмет экономики, гражданственности или нравственности; а когда расположение это возвышается у него даже до духовного, то оно становится расположением к истинному духовному. Что первым моментом, или началом, в этом состоянии бывает расположение к знанию, это можно видеть из того, что расположение к истинному есть также расположение к знанию, только более утонченное, ибо оно происходит из расположения знать истинное и, по отыскании оного, из приятности расположения почерпать истинное.

VII. Второе соединение существует от расположения к уразумению, из которого проистекает постижение истинного. Это ясно для каждого, кто только захочет осветить это рациональным воззрением; ибо при таком воззрении видно, что расположение к истинному и постижение истинного составляют собою две такие способности разума, которые у одних сходятся в одно, а у других не сходятся. В одно сходятся они у тех, которые хотят постигать истинное разумом, а не сходятся у тех, которые хотят только знать истинное.

Ясно также и то, что всякий по мере того только пребывает в постижении истинного, насколько пребывает он в расположении к разумению. Ибо если отнять расположение к разумению истинного, то не останется никакого постижения истинного; и наоборот, вместе с расположением к разумению истинного является и постижение оного, сообразное степени этого расположения. Ибо у человека, имеющего неповрежденный рассудок, никогда не бывает недостатка в постижении истинного, лишь бы только было у него расположение к разумению истинного. Что способность к разумению истинного, называемую рациональностью, имеет каждый человек, это показано выше.

VIII. Третье соединение существует через расположение к тому, чтобы видеть познанный предмет, из чего происходит мысль. Что не одно и то же - расположение к знанию, расположение к разумению и расположение видеть предмет познанный и понятый, или, что не одно и то же -расположение к истинному, постижение истинного и мысль, - это лишь смутно видят те, которые не могут раздельно постигать действований духосущества, но это ясно для тех, которые могут раздельно постигать оные. Что это лишь смутно видно для тех, которые не могут раздельно постигать действований духосущества, это оттого, что все это в мысли всех тех, кои пребывают в расположении к истинному и в постижении истинного, находится вместе; а находясь вместе, оно не может быть различно.

В мышлении явном человек находится в особенности тогда, когда он находится в обществе с другими; но когда он находится в расположении к разумению и через то входит в постижение истинного, тогда он бывает в мышлении своего духа, которое есть размышление, и которое хотя и совпадает с мыслию тела, но не явно, ибо оно выше сего последнего и взирает на то, что принадлежит мышлению из памяти, как на низшее против себя, из которого оно судит или подтверждает. Самое же расположение к истинному примечается не иначе, как только некоторое стремление воли вследствие чего-то приятного, присущего внутренне размышлению, как жизнь его; но человек мало обращает внимания на эту приятность.

Из всего этого можно видеть, что эти три состояния: расположение к истинному, постижение истинного и мышление - проистекают из любви к порядку и существуют единственно в разуме, ибо когда любовь входит в разум, что бывает в том состоянии, когда брак уже совершен, то она производит вначале расположение к истинному, потом расположение к уразумению познанного и, наконец, расположение к тому, чтобы видеть в мышлении тела то, что человек уразумел. Ибо мышление есть не что иное, как внутреннее зрение, и хотя существует оно еще и прежде этого состояния, как необходимая принадлежность духосущества натурального, но, как мышление из постижения истинного, или, что то же, как мышление из расположения к истинному, - существует оно лишь после, и такое мышление есть уже мышление мудрости; а первое есть мышление только из памяти, по зрению духосущества натурального. Все прочие действования любви, или воли, вне разума принадлежат не к расположениям истинного, а к расположениям доброго.

405. Человек рациональный хотя и может понять, что эти три состояния следуют по порядку в разуме из любви как принадлежности воли, но не может усмотреть этого ясно, почему и не может удостовериться в этом. Но как любовь, принадлежа воле, по соответствию составляет одно с сердцем, и как мудрость, принадлежа разуму, действует заодно с легкими, как это показано выше, то нигде яснее и невозможно усмотреть и подтвердить сказанное теперь, в н. 404, о расположении к истинному, о постижении истинного и о мышлении, как по легким и их устройству; почему и должно несколько описать оные.

Сердце после рождения человека вливает кровь из правого желудочка в Легкие и, по проходе ее через оные, переливает ее в свой левый желудочек и, таким образом, открывает Легкие; все это производит Сердце посредством артерий и легочных вен. У легких есть разветвления (бронхи), которые в них размельчаются и наконец переходят в пузырьки, в которые легкие принимают воздух и таким образом дышат. Около ветвей и их разветвлений находятся также артерии и вены, которые называются bronchiales и происходят из полой вены и аорты; эти артерии и вены различны от артерий и вен легочных. Итак, мы видим, что кровь двумя путями вливается в легкие, и двумя же путями из них выливается, отчего и происходит, что Легкие могут дышать не одновременно с действиями сердца, - и, как известно, расстановочные движения (биения) сердца и расстановочные движения (вздохи) легких совершаются не заодно.

Поэтому, как сердце и легкие имеют соответствие с волею и разумом, что показано выше, и как соединение по соответствию состоит в том, что соответствующие предметы составляют одно, - то по вливанию крови из сердца в легкие можно усмотреть также, каким образом воля влияет на разум и производит то, что было теперь сказано, в н. 404, о расположении к истинному, о постижении истинного и о мышлении. Все это открылось для меня из соответствия - и, кроме того, многое еще, чего невозможно описать кратко. Ибо, поскольку любовь, или воля, соответствует сердцу, а мудрость, или разум, соответствует легким, то и следует, что кровеносные сосуды сердца в легких соответствуют расположениям к истинному, а разветвления в легких соответствуют постижениям и мыслям из этих расположений.

Кто рассмотрит все сплетения в легких по их началам и составит из них параллель с любовью воли и мудростью разума, тот может усмотреть, как бы в некоем изображении, сказанное выше, в н. 404, и, таким образом, может подтвердить все это до уверенности. Но как лишь для немногих известно по анатомии строение Сердца и Легких, и как подтверждать что-либо через неизвестное значит только затемнять предмет, то я и не стану более доказывать эту параллельность.

406. IX. Любовь, или Воля, через эти три соединения пребывает в своей жизни чувствовательной и в своей жизни действительной. Что Любовь без разума, или расположение, принадлежащее любви, без мышления, принадлежащего разуму, не может ни чувствовать, ни действовать в теле, - это оттого, что любовь без разума как бы слепа, или, что то же, расположение без мышления остается как бы во мраке, ибо разум есть свет, из которого любовь видит, и мудрость разума существует действительно из света, происходящего от Господа как Солнца. Вследствие чего, поелику любовь воли без света разума ничего не видит, и слепа, то и следует, что без света разума и все чувства тела оставались бы в слепоте и тупости - не только зрение и слух, но и прочие, ибо, как выше показано, всякое постижение истинного принадлежит любви в разуме, а все чувства тела заимствуют постижения свои от постижения своего духосущества.

То же должно сказать и о всех действиях тела; ибо всякое действие из любви без разума есть как бы действие человека ночью. Ибо без разума человек не знает, что он делает, и в таком действии не может быть нисколько ни разумения, ни мудрости, почему и не может оно называться действием живым; ибо всякое действие заимствует бытие свое из любви, а качество свое заимствует из разумения. Притом же всякая сила доброго существует через истинное; почему и действует всякое доброе в своем истинном и через него; доброе же принадлежит любви, а истинное разуму. Из чего можно видеть, что любовь, или воля, через эти именно три соединения, о которых сказано выше, в н. 404, пребывает в своей жизни чувствовательной и в своей жизни действовательной.

407. Истина всего этого до очевидности подтверждается из соединения сердца с легкими. Ибо как воля с сердцем, так и разум с легкими соответствуют между собою таким образом, что как любовь с разумом действует духовно, так же точно и сердце с легкими действует натурально; почему все вышесказанное и может быть усмотрено в них, как в изображении, удобном для наглядности.

Что человек не находится ни в какой жизни - ни чувствовательной, ни действовательной - до тех пор, пока сердце и легкие не вместе действуют, это ясно по состоянию зародыша, или ребенка в месте зачатия, и также по состоянию его после рождения. Ибо пока человек бывает зародышем, или пока он остается в месте зачатия, легкие бывают у него закрыты, вследствие чего и не бывает у него никакого ни чувства, ни действования: чувствовательные органы его остаются закрытыми, руки связанными, так же, как и ноги. Но после рождения легкие открываются, и вместе с открытием их человек начинает чувствовать и действовать; открытие легких происходит от вступления в них крови из сердца.

Что человек не находяится ни в какой жизни - ни чувствовательной, ни действовательной - без совокупных отправлений сердца и легких, это видно также по обморокам, во время которых действует только сердце, а не легкие, ибо дыхание тогда прекращается, при чем, как известно, не бывает никакого ни чувствования, ни действования. То же бывает с человеком во время прекращения дыхания от утопления или от чего-либо другого, преграждающего дыхательное горло и, таким образом, путь к дыханию легких. Известно, что человек кажется тогда как бы мертвым и не имеет ни чувства, ни движения, хотя сердце и живет в нем, ибо он опять возвращается к жизни - как к чувствовательной, так и к действовательной, - едва только устраняется преграждение легких. До тех же пор кровь, хотя и обращается через легкие, но обращается только через артерии и вены легочные, а не через артерии и вены bronchiales, которые дают человеку возможность дыхания. То же самое должно сказать и о влиянии любви на разум.

408. X. Любовь, или Воля, вводит Мудрость, или Разум, во все в своем доме. Под домом любви, или воли, разумеется весь человек в отношении всего в его духосуществе; а как все в духосуществе соответствует всему в теле, как это выше показано, то под домом разумеется также весь человек и в отношении всего в теле, называемого членами, органами и внутренностями. Что легкие вводятся во все в теле, точно так же, как разум вводится во все в духосуществе, это можно усмотреть из показанного выше, а именно из того, что Любовь, или Воля, приуготовляет дом, или брачное ложе, для будущего своего супруга, то есть для мудрости, или разума, н. 402, и что Любовь, или Воля, приуготовляет все в человеческой своей форме, или в своем доме, к тому, чтобы быть в состоянии действовать в соединении с мудростью, или Разумом, н. 403. Из сказанного в этих номерах видно, что все и каждое в целом теле так соединено между собою связями, выходящими от ребер, позвонков, грудной кости, грудобрюшной преграды и простирающейся от них брюшины, что нет ничего во всем теле, что бы не увлекалось и не приводилось в известное движение от дыхания легких.

Что расстановочные движения их входят также в самые внутренности, даже до самых углубленных их частей, это также можно видеть из Анатомии; ибо упомянутые выше связи соединены со всеми оболочками внутренностей, а оболочки эти проникают через свои отростки до самых внутреннейших частей, подобно тому, как артерии и вены простираются таким же образом через свои разветвления. Из чего и можно видеть, что дыхание легких в совершеннейшем соединении с сердцем простирается во все и каждое во всем теле. И дабы соединение это было повсеместно, то и самое Сердце подлежит легочному движению, ибо оно помещено в лоне Легких, связано с ними ушками и лежит на грудобрюшной преграде, от которой артерии его заимствуют часть легочного движения. Желудок также входит в этот состав по связи пищепровода с дыхательным горлом. Все эти Анатомические указания я привожу здесь для того, чтобы по ним видно было, в чем состоит соединение любви, или воли, с мудростью, или разумом, и обеих их вместе - со всеми частями духосущества, так как предметы эти сходны между собою.