Глава 6. Вера (2)

4. Множество истин, связанных как бы в пучок, достигает уровня веры и доводит ее до совершенства

349. Взглянув на современную веру, невозможно согласиться, что вера, принятая повсюду, является собранием истин. Тем более по ней не подумаешь, что человек может своими усилиями способствовать приобретению себе веры. Однако же вера в своей сущности - это истина, причем истина в своем собственном свете, и поэтому точно так же, как можно приобрести истину, можно приобрести и веру. Разве есть кто-нибудь, кто не может обратиться к Господу, если хочет? Или не может, если хочет, собрать истины из Слова? Каждая истина в Слове, или взятая из Слова, светится, а истина в свете есть вера. Господь, будучи Самим Светом, наитствует на каждого; и если человек обладает истинами из Слова, Он делает их светящимися изнутри, чтобы они стали частями веры. Об этом-то и говорит Господь у Иоанна, веля, чтобы пребывали в Нем, и Его слова пребывали в них (Ин 15:7). Господни слова - истины. Однако чтобы было правильно воспринято понятие о том, что множество истин, связанных как бы в пучок, достигает уровня веры и доводит ее до совершенства, необходимо разделить объяснение этого понятия на следующие части:

1. Истины веры можно умножать до бесконечности.
2. Они распределяются в группы, таким образом, как бы в пучки.
3. Вера совершенствуется соразмерно их общему объему и взаимосвязанности.
4. Как бы ни были многочисленны истины и какими бы разнообразными они ни представлялись, они сведены в одно Господом, который есть Слово, Бог Небес и земли, Бог всякой плоти, Бог виноградника, или Церкви, Бог веры, а также сам свет, истина и жизнь вечная.

350. (1) То, что истины веры можно умножать до бесконечности, видно по мудрости ангелов, вечно возрастающей. Ангелы говорят, что не бывает предела мудрости, и единственный источник мудрости - это Божественные истины, упорядоченные аналитически посредством падающего на них света, который исходит от Господа. И у человеческого ума нет иного источника, если это на самом деле ум. Божественная истина может умножаться бесконечно, по той причине, что Господь - сама Божественная истина, то есть истина в бесконечной степени, и она привлекает всех людей к себе. Но ангелы и люди, будучи конечными, могут ответить этой привлекающей силе только в предписанных им размерах, хотя привлекающая сила постоянно устремлена к бесконечности. Слово Господа - бездонный кладезь истин, источник всей ангельской мудрости. Однако тому, кто ничего не знает о духовном и небесном смыслах Слова, это видно не более, чем вода, налитая в банку.

Каким образом истины веры умножаются до бесконечности, можно видеть в сравнении с семенем человека; в нём каждое семя отдельно может плодить целые семьи из века в век. То, каким образом размножаются истины веры, можно также сравнить с тем, как размножаются семена в полях и садах; они могут расплодиться так, что их будет вечно сотни миллионов. Семя в Слове означает просто истину, поле означает учение, сад - мудрость. Человеческий ум напоминает почву, в которую духовные и природные истины сажаются, как семена, и могут там размножаться беспредельно. Люди приобретают эту способность от бесконечности Бога, Который беспрестанно присутствует, даруя Свой свет и Своё тепло, и способность порождать.

351. (2) Истины веры распределяются в группы, таким образом, как бы в пучки, что доныне было неизвестно. Причина этому неведению та, что духовные истины, из которых соткано все Слово, сделались невидимыми из-за мистической и таинственной веры, играющей в современном богословии ведущую роль. В результате они ушли в землю, подобно силосу.

Необходимо объяснить, что подразумевается под группами и пучками. Первая глава этой книги, рассматривающая Бога Создателя, разделена на сгруппированные темы, из которых первая - о единственности Бога; вторая - о бытии Бога, то есть Иегове; третья - о бесконечности Бога; четвертая - о сущности Бога, то есть Божественной любви и Божественной мудрости; пятая - о всемогуществе Бога; и шестая - о сотворении. Отдельные пункты каждой темы составляют группы, которые собирают воедино содержание, как будто в горсти. Такие группы и в общем, и в частности - то есть как взятые вместе, так и по отдельности - содержат истины, которые, пропорционально их количеству и взаимосвязанности, достигают уровня веры и доводят ее до совершенства.

Если кто-то не знает, что человеческий ум организован, то есть представляет собой духовный организм, оканчивающийся природным организмом, и что в нем и под его управлением ум приводит в действие свои понятия, иначе говоря, думает, - то он не может не держаться того мнения, что восприятия, мысли и понятия - это только лучи и видоизменения света, падающего на голову и являющего образы, видимые и сознаваемые им как доводы рассудка. Но это бессмыслица, так как всем известно, что голова заполнена мозгами, мозги организованы, и в них обитает ум, а его понятия постоянны и, принятые и испытанные, остаются в нем. Так вот, вопрос в том, какого рода эта организация? Ответ: все распределено по группам, как бы в пучки, и таким же образом истины, составляющие веру, распределяются в человеческом уме. Этот факт можно проиллюстрировать следующими соображениями.

Мозг состоит из двух субстанций, из которых одна - железистая, называемая серым веществом коры; другая - волокнистая, называемая мозговым веществом. Первая субстанция, железистая, образует грозди, как виноград на лозе; эти грозди и есть ее группы. Вторая субстанция, называемая волокнистой, собрана в длинные непрерывные пучки волокон, идущих от железок первой субстанции. Эти пучки - ее группы. Все нервы, которые тянутся от них в тело для выполнения различных функций, представляют собой связки и пучки волокон; то же самое и мышцы и вообще все внутренности и органы тела. И те и другие имеют такую природу из-за соответствия их тем группам, в которые организован ум.

Более того, во всей Природе нет ничего, что бы не состояло из связок, образующих группы. Каждое дерево, каждый куст, каждое садовое и огородное растение, да что там, каждый початок кукурузы или травинка устроены таким образом и в целом и в составных частях. Общая первопричина всего этого в том, что так устроены Божественные истины; ибо мы читаем, что все через Слово сотворено, то есть через Божественную истину, и что мир тоже был создан через Слово (Ин 1:1 сл.). Эти факты позволяют нам видеть, что если бы в человеческом мозгу не было подобного организованного расположения субстанций, то люди не обладали бы ни малейшей способностью к аналитическому мышлению. Каждый имеет такие способности соразмерно организованной обустроенности его ума, а значит, соразмерно общему объему истин, собранных как бы в пучок; а эта обустроенность зависит от свободного использования его рассудка.

352. (3) Из того, что было сказано выше, следует, что вера доводится до совершенства соразмерно общему объему и взаимосвязанности истин. Это обнаружит каждый, кто соберет разумные соображения и осознает действенность многочисленных групп, когда они связаны в одно целое. Ведь тогда одно усиливает и укрепляет другое, и вместе они составляют нечто, действующее сообща. Так вот, из того, что вера по своей сущности является истиной, следует, что соразмерно объему и взаимосвязанности истин вера становится все более и более духовно совершенной, а значит, все менее и менее природно-чувственной. Потому что она возносится в более высокие области ума, откуда она видит под собой в природном мире, ряды за рядами, доказательства в свою пользу. Большой объем истин, объединенных как бы в пучок, делает истинную веру более просвещенной, легче воспринимаемой, более рельефной и ясной. Кроме того, она уже легче соединяется с различными видами добра, принадлежащего милосердию, и, следовательно, легче освобождается от зла, постепенно все меньше подчиняясь обольщениям глаз и вожделениям плоти, становясь, по существу, более счастливой. В частности, возрастает ее сопротивление злу и лжи, потому она все более и более оживает и способствует спасению.

353. Я говорил выше, что каждая истина на небесах сияет, и вследствие этого, по существу, сияющая истина - это вера. Красоту и привлекательность, которые получает вера при этом освещении, когда ее истины умножаются числом, можно сравнить с различными образами, предметами и картинами, выполненными разными гармонично положенными красками; также и с разноцветными драгоценными камнями на нагруднике Аарона, которые называются вместе Урим и Туммим. Равно можно сравнить их с драгоценными камнями, которые должны были лечь в основание стен Нового Иерусалима (как описано в Откровении, глава 21); или с разноцветными драгоценными камнями в царской короне. К тому же драгоценные камни и означают истины веры. Еще возможно сравнение с красотой радуги, или луга, полного цветов, и сада, буйно расцветающего по весне.

Свет и восхитительный вид веры, которые она получает от всего объема истин, образующих ее строение, можно сравнить с освещением Церквей огромным числом светильников, домов лампами и улиц фонарями. Вознесение веры в высшие области благодаря количеству истин можно проиллюстрировать сравнением с увеличением громкости звучания мелодии и сопровождения при гармоничном исполнении их на многих музыкальных инструментах; а также с гораздо большим ароматом, исходящим от собранных вместе благоухающих цветов, и так далее. Устойчивость веры, образованной из большого количества истин, против лжи и зла можно сравнить с прочностью церкви, построенной из плотно пригнанных каменных блоков, с колоннами для устойчивости стен и поддержки потолка. Еще ее можно сравнить с построением солдат в боевой порядок, плечом к плечу, который представляет собой одно целое и действует как единая боевая сила. Еще ее можно сравнить с образованием структуры всего тела из мышц, которые, несмотря на их многочисленность и удаленность друг от друга, тем не менее в действии проявляют единую силу; и так далее, и тому подобное.

354. (4) Как бы многочисленны ни были истины веры и какими бы разнообразными они ни казались, они сведены в одно Господом, Который есть Слово, Бог небес и земли, Бог всякой плоти, Бог виноградника, или Церкви, Бог веры и сам свет, сама истина и жизнь вечная. Истины, составляющие веру, разнообразны, и с точки зрения человека кажутся различными. Например, одни имеют отношение к Богу Создателю, другие - к Господу Искупителю, третьи - к Духу Святому и тому, каким образом действует Бог, еще какие-то - к вере, к милосердию, какие-то - к свободе воли, покаянию, преобразованию и возрождению, вменению и так далее. Однако же в Господе они составляют одно, и объединяются Господом в людях как множество ветвей одной лозы (Ин 15:1 сл.). Ибо Господь соединяет между собой рассеянные и разделенные истины, так сказать, в единое образование, чтобы с виду представлялись одним и действовали как одно.

Это можно пояснить сравнением с членами, внутренностями и органами единого тела: несмотря на их многообразие и кажущееся на наш взгляд различие, все равно тот, чью целостную форму они составляют, сознает их только как единое целое и, пользуясь ими, действует как будто единым целым. Подобное тому и с небесами: хотя они и разделены на бесчисленные общества, однако выглядят одним в глазах Господа. Выше я показывал, что они выглядят как один человек. То же самое и с царством, хоть и разделенным на множество административных районов, областей и городов, но действующим как одно целое под властью царя, которому даны правда и суд. Причина, по которой Господними стараниями подобное происходит с истинами, составляющими веру и делающими Церковь истинно Церковью, в том, что Господь есть Слово, Бог небес и земли, Бог всякой плоти, Бог виноградника, или Церкви, Бог веры и сам свет, сама истина и жизнь вечная.

Из Евангелия от Иоанна явствует, что Господь есть Слово, и потому вся истина небес и Церкви.

Слово было у Бога, и Слово было Бог. И Слово стало плотью. Ин. 1:1,14.

У Матфея явно видно, что Господь - бог небес и земли.

Иисус сказал: дана Мне всякая власть на небе и на земле. Мф. 28:18.

Господь - Бог всякой плоти, у Иоанна:

Отец дал Сыну власть над всякой плотью. Ин. 17:2.

Господь - Бог виноградника, или Церкви, у Исаии и Иоанна:

У Возлюбленного моего был виноградник. Ис 5:1,2.
Я - лоза, а вы - ветви. Ин. 15:5.

Господь - Бог веры, у Павла:

С праведностью, которая через веру в Христа, через веру в Бога. Филиппийцам 3:9.

Господь - сам свет, у Иоанна:

Он был Свет истинный, который просвещает каждого человека, приходящего в мир. Ин 1:9.
Иисус сказал: Я в мир пришел, как свет, чтобы из верующих в Меня ни один не остался во тьме. Ин 12:46.

Господь - сама истина, у Иоанна:

Иисус сказал: Я - путь, истина и жизнь. Ин 14:6.

Господь - жизнь вечная, у Иоанна:

Но мы знаем, что Сын Божий пришел, чтобы мы познали Истинного, и мы - в Истинном, в Сыне Его, Иисусе Христе. Он есть истинный Бог и жизнь вечная. 1 Ин 5:20.

Необходимо добавить, что мирские занятия не позволяют людям приобрести более нескольких истин для составления веры. Но все равно, если кто-то обращается к Господу и поклоняется Ему одному, то ему дано знать все истины. Поэтому, как только истинно поклоняющийся Господу слышит некую истину веры, прежде ему неизвестную, он тут же видит, признает и принимает ее. Причина этого в том, что Господь в нем и он в Господе. Следовательно, свет истины в нем, и он в свете истины: ведь, как было сказано выше, Господь - сам свет и сама истина.

Следующий опыт может быть тому подтверждением. Я видел духа, который выглядел в обществе других простым, поскольку признавал одного Господа как Бога небес и земли, и обосновывал свою веру немногими истинами, взятыми из Слова. Его вознесли в небеса, чтобы он присоединился к мудрейшим ангелам, и мне сказали, что там он оказался таким же мудрым, как они; и действительно, он произносил множество истин, как будто совершенно самостоятельно, о которых прежде совсем ничего не знал. Такое же состояние будет у тех, кто войдет в новую Церковь Господа. Это то состояние, которое описано Иеремией:

Вот завет, который Я заключу с домом Израилевым после тех дней. Вложу закон Мой во внутренность их и на сердцах их напишу его. И уже не будут учить друг друга, и брат брата, и говорить: "Познайте Иегову"; ибо все сами будут знать Меня, от самого малого до самого большого из них. Иер. 31:33,34.

Еще это состояние будет таким, как описано Исаией:

И произойдёт отрасль от рода Иессеева. Истина будет поясом вокруг бёдер Его. Тогда волк будет жить вместе с ягнёнком, и леопард ляжет с козлёнком. И младенец будет играть над норою аспида, и дитя протянет руку свою на гнездо змеи. Ибо земля будет полна знания Иеговы, как воды наполняют море. В тот день народы будут искать корня Иессеева, и мир будет ему славой. Исаия 11:1,5-10.

5. Вера без милосердия - это не вера, а милосердие без веры - это не милосердие, и то и другое безжизненно, если Господь не даст им жизни

355. Из Посланий, написанных Апостолами, совершенно ясно, что никому из них и в голову не приходило, что Церковь наших дней будет отделять веру от милосердия, когда они утверждали, что одна вера, без дел, предписанных законом, оправдывает человека и спасет его, и что вследствие этого милосердие не может быть соединено с верой, поскольку вера исходит от Бога, а милосердие, насколько оно осуществлено в делах, исходит от человека. Но это разъединение и деление было введено в Христианскую Церковь в то время, когда одного Бога разделили на три личности, придав каждой равную божественность. В данном разделе будет объяснено, что нет ни веры без милосердия, ни милосердия без веры, и что безжизненно и то и другое, если Господь не даст им жизни. Здесь, дабы уровнять путь, докажу, что:

(i) Можно приобрести себе веру;
(ii) как и милосердие;
(iii) и жизнь веры и милосердия.
(iv) Но, тем не менее, ни вера, ни милосердие, ни жизнь нисколько не создаются человеком, а только Господом.

356. (i) Выше, в третьем разделе, было показано, что можно приобрести себе веру. Там говорилось, что вера по сути - истина, а каждый может почерпнуть истины из Слова; и каждый настолько начинает приобретать веру, насколько приобретает себе истины и любит их. К этому нужно прибавить следующее, что если бы нельзя было приобретать себе веру, то все, что указано в Слове относительно веры, говорилось бы напрасно. Ведь там говорится, что воля Отца, чтобы люди верили в Сына, и что кто верит в Него, тот имеет жизнь вечную, а тот, кто не верит, не увидит жизни. Мы также читаем, что Иисус пошлет Утешителя, который обвинит мир, что "не уверовал в Меня". Есть много других мест, которые были приведены выше (337, 338). Кроме того, все Апостолы проповедовали веру - веру в Господа Бога Спасителя Иисуса Христа. К чему годились бы все эти места, если человек должен был бы стоять, повесив руки, как резная марионетка на шарнирах, и ждать, чтобы Бог действовал им? В таком случае, как эти шарниры, которые приспособлены к принятию внешнего воздействия, он побуждался бы изнутри к каким-либо действиям, которые, однако, никак не связаны с верой. Ибо учение, принятое в наши дни в отдельной от Римских Католиков части Христианского мира, гласит, что:

Человек крайне испорчен и умер для добра, так что после падения и до возрождения ни искры духовной силы не оставлено или не осталось в человеческой природе, чтобы позволяла ему приготовиться к Божьей милости, или ухватиться за нее, когда представляется случай, или быть в состоянии принять милость самому по себе, или собственными усилиями; а в духовных делах - понимать, верить, воспринимать, думать, желать, начинать, завершать, действовать, трудиться или сотрудничать, либо посвящать себя милости или годиться для нее, либо делать что-то от себя для обращения, - ни полностью, ни наполовину, ни в малейшей степени. Человек в духовных делах, относящихся к спасению души, как жена Лотова, превратившаяся в соляной столп, или как безжизненный чурбан или глыба камня, не в состоянии пользоваться своими глазами, ртом или какими-либо чувствами. Однако человек обладает способностью двигаться, то есть управлять своими внешними частями, посещать общественные собрания и слушать Слово и Евангелие.

Эти утверждения взяты из книги Евангельской Церкви, названной "Формула Согласия" и изданной в Лейпциге в 1756 г. Священники, принимая сан, клянутся на этой книге, а значит, клянутся поддерживать такую веру. У всех Реформированных Церквей примерно та же вера. Но найдется ли хоть кто-нибудь, наделенный рассудком и религией, кто бы не осмеял эти взгляды как бессмысленные и нелепые? Ведь он бы сказал про себя: "Если так, что толку от Слова, к чему религия, священство да проповеди? Чем тогда это все лучше пустого звука, не значащего ничего?" Если вы скажете нечто в таком духе язычнику с некоторой способностью к суждению, которого вы желаете обратить, поведав ему, что вот таков он относительно обращения и веры, разве сможет он смотреть на Христианство иначе, нежели как на пустую бочку? Ведь если отобрать у человека любую возможность верить так, как он верил бы от себя, то что ему делать еще? Этот предмет будет яснее освещен в главе о свободе воли.

357. (ii) Можно приобрести себе милосердие. Здесь то же, что и с верой. Ибо чему еще учит Слово, как не вере и милосердию, этим двум существенным составляющим спасения? Читаем:

Возлюби Господа всем сердцем твоим и всею душою твоей, и ближнего твоего, как самого себя. Мф. 22:34-39.
И сказал Иисус: Заповедь новую даю вам, да любите друг друга. По этому узнают вас все, что вы мои ученики, если будете иметь любовь между собою. Ин 13:34,35; 15:9; 16:27.

Мы также читаем, что человек должен приносить плод, как хорошее дерево; и что те, кто творит добрые дела, будет награжден по воскресении (Лк. 14:14); и множество подобных высказываний. Какой смысл заключали бы они в себе, если человек не мог бы сам по себе проявлять милосердие или как-либо приобретать его? Разве не может он подавать бедным, помогать нуждающимся и делать добрые дела дома и на работе? Разве не может он жить в соответствии с Десятью Заповедями? Или у него нет души, заставляющей его поступать таким образом, и рассудительного ума, побуждающего его действовать ради тех или иных замыслов? Разве не может он думать, что делает все это потому, что так велит Слово, а значит Бог? Никто не лишен такой возможности; и причина тому - что Господь предоставил ее всем, и предоставил так, как будто это - нечто принадлежащее человеку лично. Ибо есть ли кто-то, кто, делая нечто милосердное, сознает, что делает это не от себя, а как-то иначе?

358. (iii) Можно приобрести себе жизнь веры и милосердия. И здесь то же самое, так как ее приобретают, обращаясь к Господу, который и есть сама жизнь. И обращение к Нему тоже ни для кого не закрыто, поскольку Он постоянно приглашает каждого прийти к Нему. Ведь Он говорил:

Приходящий ко Мне не будет голоден, и верующий в Меня не будет жаждать никогда. Приходящего ко мне не изгоню вон. Ин 6:35,37.
Иисус стоял и возгласил: Если кто жаждет, пусть идет ко Мне и пьет. Ин 7:37.

В другом месте:

Подобно царство небесное царю, который устроил брачный пир для сына своего, и послал слуг своих созвать гостей. И в конце концов, сказал: идите по улицам до окраин, и пригласите на пир всех, кого найдете. Мф. 22:1-9.

Возможно ли, чтобы кто-то не знал, что это приглашение и созывание относится ко всем, как и милость, проявляемая к принявшим их?

Причина, по которой жизнь дается при обращении к Господу, в том, что Господь и есть сама жизнь, не только жизнь веры, но и жизнь милосердия. Из следующих отрывков очевидно, что Господь есть жизнь, и жизнь человека исходит от Господа:

В начале было Слово. В Нем была жизнь, и жизнь была светом людям. Ин 1:1,4.
Как Отец воскрешает мертвых и оживляет, так и Сын, кого хочет, оживляет. Ин 5:21.
Хлеб Божий - тот, что сходит с небес и дает жизнь миру. Ин 6:33.
Слова, которые Я сказал вам - это дух, и это жизнь. Ин 6:63.
Иисус сказал: Тот, кто следует за Мной будет иметь свет жизни. Ин 8:12.
Я пришел, чтобы вы имели жизнь, и имели ее в избытке. Ин 10:10.
Кто верит в Меня, хоть и умрет, оживет. Ин 11:25.
Я - путь, истина и жизнь. Ин 14:6.
Потому что Я живу, и вы жить будете. Ин 14:19.
Все это написано, чтобы вы имели жизнь во имя Его. Ин 20:31.
Он - жизнь вечная. 1 Ин 5:20.

Жизнь в вере и милосердии означает духовную жизнь, которая дается Господом человеку на протяжении его природной жизни.

359. (iv) Но, тем не менее, ни вера, ни милосердие, ни жизнь их нисколько не создаются человеком, а только Господом. Ибо мы читаем, что человек не может взять себе ничего, если не дано ему с небес (Ин 3:18). И Иисус говорил:

Тот, кто пребывает во Мне, и Я в нем, приносит много плода, потому что без меня не можете делать ничего. Ин 15:5.

Однако это нужно понимать так, что можно приобрести своими собственными усилиями только природную веру, то есть твердое убеждение, что дело обстоит именно так, поскольку это было заявлено авторитетной личностью. Можно также приобрести лишь природное милосердие, то есть трудиться на чью-то пользу ради какой-либо награды. И то и другое содержит самость человека, в которой нет жизни, если не от Господа. Тем не менее и тем и другим человек готовится к принятию Господа. Насколько он приготовил себя, настолько Господь входит и делает его природную веру духовной, и то же самое с милосердием, и таким образом делает их живыми. Такой результат получается, когда обращаются к Господу как Богу небес и земли.

Раз человек создан образом Божьим, то он создан быть обителью Бога, Поэтому Господь говорит:

Кто имеет Мои Заповеди и соблюдает их, тот любит Меня; и Я возлюблю его, и приду к нему, и обитель Себе сотворю с ним. Ин 14:21,23.
Вот, стою возле двери и стучусь; если кто услышит голос Мой и отворит дверь, Я войду к нему и буду ужинать с ним, и он со Мною. Откр. 3:20.

Из этих утверждений следует заключение, что насколько человек готовит себя на природном уровне к принятию Господа, настолько и Господь входит и делает все в нем духовным, давая, таким образом, всему жизнь. С другой стороны, однако, насколько человек не готовит себя, в той же степени он отдаляет Господа от себя и делает все сам по себе; а что человек делает сам по себе, то не имеет в себе жизни. Однако невозможно уже пролить больше света на этот вопрос, пока я не рассмотрел милосердие и свободу воли, и я вернусь к нему позже, в главе о преобразовании и возрождении.

360. Я утверждал перед этим, что вера, присутствующая в ком-то, должна начинаться с природной, и то же с милосердием. Но еще никто не знает различия между природными и духовными верой и милосердием. Так что необходимо открыть то, что так важно, но до сих пор неизвестно.

Есть два мира, природный и духовный. У обоих есть солнце, и оба солнца являются источниками тепла и света. Но тепло и свет солнца духовного мира имеют в себе жизнь. Тепло и свет природного солнца, напротив, жизни в себе не имеют, а служат приемниками для тепла и света предыдущего рода (что и бывает обычно в отношении инструментальных причин к ведущим причинам), чтобы передавать их человечеству. Так что необходимо знать, что тепло и свет солнца духовного мира - это источник всего духовного. Эти тепло и свет тоже духовны, потому что содержат дух и жизнь. А тепло и свет солнца природного мира - это источник всего природного, которое, если взять его само по себе, лишено духа и жизни.

Так вот, поскольку вера относится к свету, а милосердие - к теплу, то ясно, что, насколько кто в свете и тепле, излучаемых солнцем духовного мира, настолько он в духовных вере и милосердии. И насколько он в свете и тепле, излучаемых солнцем природного мира, настолько он в природных вере и милосердии. Из этих соображений очевидно, что точно так же, как духовный свет содержится в природном свете, как в некоем сосуде или вместилище, и духовное тепло содержится подобным образом в природном тепле, так и духовная вера содержится в природной вере, и духовное милосердие - в природном милосердии. Так происходит в соответствии с продвижением человека от природного к духовному миру; а это продвижение обусловлено верой в Господа, который есть сам свет, путь, истина и жизнь, как Он Сам учит нас.

Раз так, то ясно, что когда человек в духовной вере, то он и в природной вере. А поскольку вера относится к свету, то из этого следует, что при таком расположении - одна внутри другой - природная вера становится как бы прозрачной, и что в соответствии с тем, каким именно образом она связана с милосердием, она приобретает дивные цвета. Причина в том, что милосердие сияет огненно-красным жаром, вера - ослепительно-белым светом. Милосердие сверкает красным из-за пламени духовного огня, а вера сияет белым из-за ослепительного света этого огня. Обратное происходит, если не духовное внутри природного, а природное внутри духовного, как случается с людьми, отвергающими веру и милосердие. В их случае внутреннее их ума, которое руководит ими, когда они предоставлены своим собственным мыслям, является адским; и они на самом деле черпают свои мысли из ада, хотя и не ведают о том. Внешнее же их ума, которое руководит их общением с собеседниками в мире, выглядит как будто бы духовным, но набито доверху чем-то вроде грязи, какая бывает в аду. Следовательно, эти люди на самом деле в аду, раз находятся в состоянии, противоположном описанному перед этим.

361. Хорошенько разобравшись в том, что духовное присутствует внутри природного у тех, кто пребывает в вере в Господа и в то же время в милосердии к ближнему, и делает их природное прозрачным, делаем следующий вывод: что человек в той же степени мудр в духовных делах, а следовательно, и в природных делах. Ибо когда он думает, читает или слышит о чем-то, он видит внутренне в себе самом, истина это или нет. Такое постижение приходит к нему от Господа, источника духовных света и истины, которые вливаются в верхний слой его разума.

Насколько вера и милосердие человека становятся духовными, настолько он удаляется от своей самости и не имеет в виду себя, награду или воздаяние, а только удовольствие постигать истины, составляющие веру, и делать добрые дела, составляющие любовь. Насколько возрастает эта духовность, настолько это удовольствие становится счастьем; вот источник спасения, который и называется вечной жизнью. Состояние, в котором при этом находятся, можно сравнить с самыми очаровательными и восхитительными красотами мира; да даже и с описанными в Слове. Например, оно сравнимо с плодовыми деревьями и садами из них, с цветущими лугами, с драгоценными камнями, со вкуснейшей едой, и с венчаниями, равно как и с другими праздниками и торжествами.

Однако в обратном случае, то есть когда природное внутри духовного, а человек вследствие этого - внутренне дьявол, хоть внешне и похож на ангела, его можно сравнить с мертвецом в гробе из позолоченного дорогого дерева. Еще его можно сравнить со скелетом, наряженным в человеческую одежду и разъезжающим в роскошной карете; а также с трупом в склепе, построенном в виде храма Дианы. На самом деле его внутреннее состояние можно изобразить в виде клубка змей в яме, а его внешнее состояние в виде бабочек с крыльями каких угодно цветов, откладывающих, однако, свои мерзкие яйца на листья полезных деревьев, в результате чего поедаются их плоды. И на самом деле их внутреннее можно сравнить с ястребом, а внешнее - с голубем; при этом вера и милосердие такого человека - как ястреб, летающий над голубем, пытающимся спастись, пока он, наконец, не устанет, и тут уж ястреб камнем падает на него и пожирает.

Господь, милосердие и вера составляют одно, точно так же, как в человеке жизнь, воля и разум; если их разделять, то каждое в отдельности разрушается как жемчужина, которая крошится в пыль

362. Начнем с рассмотрения того, что до сих пор было неизвестно ученому миру, а значит, и церковным кругам. Это было настолько неизвестно, как будто было зарыто в землю, а между тем это - сокровища мудрости, и пока их не откопают и не сделают достоянием общества, люди будут зря добиваться правильного знания о Боге, вере, милосердии и о состоянии их собственной жизни; они не будут знать, как управлять [собою] и как готовиться к вечной жизни. А неизвестно следующее.

Человек - не что иное, как орган жизни. Жизнь, вместе со всем, что она с собой несет, втекает от Бога небес, а это Господь. Две способности дают человеку жизнь, они называются волей и разумом; воля служит приемником любви, а разум служит приемником мудрости. Таким образом, воля также служит приемником милосердия, а разум - веры. Все, что человек хочет и что разумеет, вливается в него извне; виды добра, принадлежащие любви и милосердию, и истины, принадлежащие мудрости и вере, исходят от Господа; и с другой стороны, все противоположное им исходит из ада. Господом устроено так, что все, втекающее извне, человек чувствует в себе как принадлежащее ему самому, так что он может выдавать это от себя за свое собственное, хоть ему ничего и не принадлежит. Как бы то ни было, это считается за его собственное ради свободы воли, осуществляемой благодаря способностям воли и разума, и ради дарованного ему знания добра и истины, из которого он может свободно выбирать что угодно для пользы своей временной или вечной жизни.

Каждый рассмотревший эти факты вкривь да вкось, может прийти ко многим безумным выводам из них. Каждый же, кто посмотрит им прямо в глаза, может из них сделать множество мудрых заключений. Чтобы достичь второго, а не первого результата, необходимо было изложить в качестве предпосылки суждения и догматы о Боге и о Божественной Троице, а после этого изложить суждения и догматы о вере, милосердии, свободе воли, преобразовании и возрождении, и о вменении, а также о покаянии, крещении и Святом Причастии, которые служат средствами.

363. Однако для того, чтобы этот параграф о вере - что Господь, милосердие и вера составляют одно, точно также, как в человеке жизнь, воля и разум, и если их разделять, то каждое в отдельности разрушается, как жемчужина, которая крошится в пыль, - можно было видеть и признавать как истину, необходимо обсудить его в следующем порядке:

(i) Господь проникает в каждого человека всей Своей Божественной любовью, всей Своей Божественной мудростью, и таким образом, всей Своей Божественной жизнью.
(ii) И подобно тому всей сущностью веры и милосердия.
(iii) Но как все это принимается человеком, зависит от его формы.
(iv) Тот же, кто разделяет Господа, милосердие и веру, является не формой, способной принять их, а скорее формой, разрушающей их.

364. (i) Господь проникает в каждого человека всей Своей Божественной любовью, всей Своей Божественной мудростью и, таким образом, всей Своей Божественной жизнью.

В Книге Бытия мы читаем, что человек был создан по образу Божьему, и Бог вдохнул в его ноздри дыхание жизни (Быт. 1:27; 2:7). Это описание подразумевает, что он - орган жизни, а не сама жизнь. Ибо Бог не мог создать другого, такого же, как Он; если бы Он так сделал, то было бы столько же богов, сколько есть людей. И жизнь Он не мог создать, как и свет не мог быть создан. Но Он мог создать человека как форму для воздействия жизни, точно так же, как Он создал глаз как форму для воздействия света. Бог не мог и не может делить Свою Сущность, поскольку она едина и неделима. И из того, что один Бог есть жизнь, несомненно следует, что Бог Своей собственной жизнью дает жизнь всякому человеку. Без такого оживления человек был бы относительно плоти не более чем губка, а относительно костей не более чем скелет, не более живым, чем часы, которые идут лишь благодаря маятнику да гирям или пружине. А раз так, следовательно, Бог проникает в человека всей Своей Божественной жизнью, то есть всей Своей Божественной любовью и Божественной мудростью. Из этих двух состоит Божественная жизнь (смотри выше 39,40); ибо Божественное нельзя разделить.

Между тем способ проникновения Бога всей Его Божественной жизнью можно понять, как нечто похожее на то, как солнце этого мира проникает всей своей сущностью, то есть светом и теплом, в каждое дерево, в каждый куст и цветок, в каждый камень, простой он или драгоценный, так что любой предмет берет свою порцию из этого общего потока; но солнце не делит свой свет и тепло, давая часть одному, а часть другому. То же самое и с солнцем небес, излучающим Божественную любовь как тепло, и Божественную мудрость как свет. То и другое проникает в человеческий дух точно так же, как солнце этого мира проникает в человеческое тело, давая ему жизнь в зависимости от того, какова природа его формы; форма каждого берет из общего потока то, что ей нужно. К сказанному можно применить следующее высказывание Господа:

Отец ваш солнце Свое возводит над злыми и добрыми и изливает дождь на праведных и неправедных. Мф. 5:45.

А еще Господь вездесущ, и там, где Он присутствует, с Ним вся Его сущность. Невозможно Ему изъять что-либо из этой сущности, чтобы дать одну часть одному, а другую часть другому, но Он дает ее во всей полноте, позволяя взять мало или много. Он говорит также, что у Него есть жилище с теми, кто соблюдает Его Заповеди, и что верующие - в Нем, и Он в них. Одним словом, все наполнено Господом, и из этой полноты каждый берет свою долю.

Таково все, взятое в общем, например, атмосферы или океаны. Атмосфера одна и та же и в самом малом, и в самом большом масштабе. Она не предназначает какую-то свою часть для дыхания человека, для полета птицы, для парусов корабля или крыльев ветряной мельницы; но все берут из нее свою долю и используют столько, сколько им требуется. То же самое и с полным муки амбаром; владелец его берет из него каждый день свое пропитание, а не сам амбар выделяет ему норму.

365. (ii) Господь проникает подобным образом в каждого и всей сущностью веры и милосердия.

Это следует из предыдущего утверждения, поскольку жизнь Божественной мудрости есть сущность веры, а жизнь Божественной любви есть сущность милосердия. Поэтому когда Господь присутствует со Своими особыми свойствами, а именно - Божественной мудростью и Божественной любовью, Он также присутствует и со всеми истинами, составляющими веру, и со всеми видами добра, составляющими милосердие. Ибо вера означает каждую истину, которую Господь дает человеку постигать, мыслить и высказывать, а милосердие означает любой вид добра, к которому Господь пробуждает склонность, вследствие чего человек его желает и творит.

Выше я говорил, что Божественная любовь, излучаемая Господом как солнцем, ощущается ангелами как тепло, а Божественная мудрость из того же источника воспринимается как свет. Любой, кто не в состоянии мышлением проникнуть сквозь внешнюю видимость, может утвердиться во взгляде, что это тепло - не более чем тепло, а этот свет - не более чем свет, такие же, как свет и тепло, излучаемые солнцем нашего мира. Но тепло и свет, излучаемые Господом как солнцем, заключают в себе все бесконечные возможности в Господе, тепло содержит при этом все бесконечные возможности Его любви, свет - все бесконечные возможности Его мудрости. Поэтому они также содержат до бесконечной степени все благо, составляющее милосердие, и истину, составляющую веру. Причина в том, что это самое солнце находится повсеместно в форме его света и тепла; и солнце это представляет собой сферу, наиболее близко окружающую Господа и исходящую от Его Божественной любви и в то же время от Его Божественной мудрости. Ибо, как уже много раз говорилось, Господь находится посреди этого солнца.

Эти утверждения теперь ясно показывают, что не бывает так, чтобы чего-то недоставало, и это помешало бы человеку получить от Господа, раз Он вездесущ, все благо, составляющее милосердие, и всю истину, составляющую веру. То, что во всем этом нет недостатка, очевидно из рассмотрения любви и мудрости небесных ангелов; у них эти качества от Господа, и не поддаются описанию, поскольку превосходят всякое понятие природного человека, при этом они могут возрастать вечно.

Бесконечные возможности, заключенные в тепле и свете, излучаемых Господом, хотя они и воспринимаются просто как свет и тепло, можно пояснить на примере различных явлений природного мира. Скажем, звук человеческого голоса и речи слышится как простой звук; тем не менее, ангелы, слыша его, различают в нем все склонности, которые составляют любовь этого человека, и, кроме того, обнаруживают, каковы эти склонности и какого они рода. Что все это скрывается в звуке, можно в некоторой степени понять даже по звучанию чьей-либо речи: слышится ли в ней презрение, или издевка, или ненависть; и равно слышится ли в ней любовь к ближнему, или добрая воля, или бодрость, или другие склонности. Нечто подобное есть и во взгляде устремленных к кому-либо глаз.

Другой иллюстрацией могут послужить ароматы больших садов или широко раскинувшихся цветущих лугов. Благоухание, издаваемое ими, состоит из тысяч и десятков тысяч различных запахов, но, несмотря на это, они все же воспринимаются как одно. Подобно тому и многое другое, однородное по внешнему виду, внутренне же разнообразное.

Чувства симпатии и антипатии представляют собой не что иное, как склонности духа; они привлекают другого тем сильнее, чем больше он похож, и отталкивают тем сильнее, чем больше он отличается. Хоть эти чувства и неисчислимы, и не ощущаются никаким телесным чувством, тем не менее они воспринимаются органами чувств души как одно; и это именно то, что определяет, кому быть вместе и объединяться в общество в духовном мире. Я привел эти сравнения, чтобы пояснить все вышесказанное о духовном свете, который излучается Господом, заключающим в Себе всю мудрость и всю веру; и чтобы показать, что это тот свет, который позволяет разуму видеть и подвергать анализу разумные соображения точно так же, как глаз видит природные предметы и оценивает их размеры.

366. (iii) Как именно наития, вливающиеся от Господа, принимаются человеком, зависит от его формы.

Форма здесь означает состояние человека относительно его любви и мудрости, иными словами, относительно его склонностей к различным видам добра милосердия, и в то же время относительно его восприятия истин своей веры. Выше я показал, что Бог один, неделим и неизменен от вечности и вовеки, но не так неизменен, как обычный предмет, а бесконечно неизменен, так что все изменения происходят из-за [свойств] того предмета, в котором Бог. Изменения вносит форма, или состояние, приемника, что явствует из жизни младенцев, детей, молодежи, взрослых и пожилых. У каждого жизнь одна и та же, потому что у него одна и та же душа с младенчества и до старости; но как изменяется ее состояние в соответствии с разными возрастами и приспособленностями, так изменяется и восприятие человеком жизни.

Жизнь Бога представлена во всей ее полноте не только в добрых и религиозных людях, но и в дурных и безбожниках; и не иначе, чем у ангелов небес и у духов ада. Различие между ними в том, что злые преграждают дорогу и закрывают дверь, чтобы не дать Богу войти в нижние уровни их духа; тогда как добрые уравнивают путь и открывают дверь, приглашая Бога войти также и в нижние уровни их духа, при том, что Он уже обитает в верхних уровнях. Этим они приспосабливают состояние воли к приему вливающихся любви и милосердия, и состояние разума к приему вливающихся мудрости и веры, другими словами, к тому, чтобы принять Бога. Злые же, напротив, преграждают этот поток разнообразными вожделениями плоти и развращениями духа, которые они ставят на его пути и так препятствуют его проникновению. Но наряду с этим Бог остается в их высших отделах со всей Своей Божественной сущностью, и дает им способность хотеть добра и понимать истину. У каждого есть такие способности, и так быть никоим образом не могло бы, если б не было в его душе жизни, исходящей от Бога. Мне дана была возможность убедиться на долгом опыте, что даже у злых есть такие способности.

Каким образом жизнь, которую каждый приемлет от Бога, зависит от его формы, можно пояснить на примере всякого рода растений. Всякое дерево, всякий куст и всякая трава принимают льющиеся на них тепло и свет в соответствии со своей формой. И это верно не только для хороших и полезных растений, но даже для тех, которые вредны. Не солнце своим теплом вносит изменения в их формы, а сами формы видоизменяют оказываемое действие. То же самое и с предметами минерального царства. Любой из них, благородный ли, грубый ли, принимает проникающий в него поток, в соответствии с формой, представляющей собой строение его частиц. Так, один камень отличается этим от другого, один минерал от другого, и один металл от другого. Некоторые из них обнаруживают великолепнейшее разнообразие цветов, некоторые пропускают свет без расцвечивания; а некоторые рассеивают в себе свет и поглощают его.

Эти несколько примеров могут служить обоснованием того, что, как солнце природного мира равно присутствует своим теплом и светом как в одном предмете, так и в другом, но из-за принимающих форм получается разное его действие, точно так же и Господь присутствует из солнца небес. Ибо Он находится посреди него со Своим теплом, которое по своей сути - любовь, и со Своим светом, который по своей сути - мудрость. Но именно из-за формы человека, определяемой состоянием его жизни, получается разное действие; а следовательно, не Господь несет ответственность за то, что человек не родился заново и не спасен, а сам человек.

367. (iv) Однако человек, который разделяет Господа, милосердие и веру, является не формой, способной принять их, а скорее формой, разрушающей их.

Любой человек, отделяющий Господа от милосердия и веры, отнимает у них жизнь; милосердие и вера без жизни либо не существуют, либо мертворожденные. Господь - сама жизнь; смотри об этом выше, 358. Каждый, кто признает Господа и отделяет милосердие от Него, признает Его только на устах. Такое признание и исповедание - всего лишь холод, лишенный всякой веры; ибо они лишены духовной сущности, ведь сущность веры - милосердие. С другой стороны, каждый, кто делает дела милосердия и не признает при этом Господа Богом небес и земли, единым с Отцом, как Он Сам учит, может заниматься только природным милосердием, которое не содержит вечной жизни. Люди Церкви знают, что все добро, если это по сути добро, исходит от Бога, следовательно, от Господа, который и есть истинный Бог и жизнь вечная (1 Иоанн 5:20). Это верно и о милосердии, ведь добро и милосердие составляют одно.

Вера, отделенная от милосердия, это не вера, потому что вера - это свет жизни человека, а милосердие - ее тепло. Поэтому, когда милосердие отделяют от веры, это равнозначно разделению тепла и света. От этого состояние человека напоминает состояние мира зимой, когда все, что над землей, вымирает. Милосердие и вера, если это настоящее милосердие и настоящая вера, разделимы не более, чем воля и разум: если их разделить, то разум обратится в ничто, а за ним вскоре и воля. То же самое с милосердием и верой, поскольку милосердие пребывает в воле, а вера - в разуме.

Отделение милосердия от веры подобно отделению сущности от формы. Ученому миру хорошо известно, что сущность без формы и форма без сущности - ничто, поскольку сущность не может иметь никаких качеств иначе, как от формы, и форма не может образовать ничего продолжительно существующего, иначе как по своей сущности. Значит, о каждой из них ничего нельзя утверждать, если они отделены друг от друга. Милосердие абсолютно так же является сущностью веры, а вера - формой милосердия, как благо служит сущностью истины, а истина - формой блага, о чем было сказано раньше.

Эти две составляющие, благо и истина, есть в каждой отдельной вещи, возникающей к реальному существованию. Поэтому, поскольку милосердие относится к благу, а вера - к истине, им можно привести в сравнение многие особенности человеческого организма и многие земные явления. Точное сравнение возможно с дыханием легких и сокращением сердца; ибо вера не более отделима от милосердия, чем легкие от сердца. Ведь если прекращается биение сердца, то сразу прекращается и дыхание легких; а если прекращается дыхание легких, то следует полная потеря сознания и неспособность двинуть ни одной мышцей, так что немного погодя останавливается и сердце, и теряется всякий след жизни. Это сравнение - точное, потому что сердце соответствует воле, а значит, и милосердию, а дыхание легких - разуму, а значит, и вере. Ибо, как утверждалось выше, милосердие располагается в воле, а вера - в разуме; именно это, и не иное, значение имеют "сердце" и "дыхание" в Слове.

Разделение милосердия и веры соответствует также в точности разделению плоти и крови. Кровь, отделенная от плоти, запекается и разлагается; а плоть, отделенная от крови, начинает постепенно гнить и наполняться червями. "Кровь" в духовном смысле тоже означает истину мудрости и веры, а "плоть" означает благо любви и милосердия. Это значение крови было показано в моей книге Апокалипсис открытый, 379; плоти - 832.

Милосердие и вера, чтобы то и другое представляло из себя хоть что-то, должны быть разделимы не более, чем в человеческом теле пища и вода или хлеб и вино. Ведь пища или хлеб без воды или вина только раздувают желудок и портят его непереваренными кусками, которые превращаются в гниющие нечистоты. Вода или вино тоже раздувают желудок, как и сосуды и протоки, и из-за того, что они лишаются при этом всякого питания, тело истощается до смерти. Такое сравнение тоже подходит, поскольку "пища" и "хлеб" в духовном смысле означают благо любви и милосердия, а "вода" и "вино" означают истину мудрости и веры (смотри Апокалипсис открытый, 50, 316, 778, 932).

Милосердие, объединенное с верой, и веру, со своей стороны объединенную с милосердием, можно уподобить красоте девичьего лица, получающейся от смеси в нем румянца и белизны. Это подобие тоже точно, поскольку любовь и милосердие, от нее возникающее, в духовном мире пылают красным огнем солнца того мира, а истина и вера, от нее возникающая, сияют белым светом того солнца. Поэтому милосердие, отделенное от веры, можно уподобить воспаленному и прыщавому лицу, а веру, отделенную от милосердия, - бесцветному лицу трупа. Веру, отделенную от милосердия, можно еще сравнить с односторонним параличом, известным как гемиплегия, который, если прогрессирует, признается смертельным. Кроме того, ее можно уподобить пляске святого Витта, или Гая, как у людей, пораженных тарантулом. Таким становится дар разума, который, подобно жертве этой болезни, безумно пляшет, думая, что он живой, однако он способен собрать воедино разумные помыслы и думать о духовных предметах не более, чем спящий во власти кошмаров.

Этих замечаний достаточно, чтобы доказать два тезиса этой главы: первый, что вера без милосердия - это не вера, а милосердие без веры - не милосердие, и как то, так и другое безжизненно, если Господь не даст им жизни; и второй, что Господь, милосердие и вера составляют одно, точно так же, как в человеке жизнь, воля и разум, и если их разделять, то каждое в отдельности разрушается, как жемчужина, которая крошится в пыль.