Начало О порядке возрождения человека

Автор: Михаил Глебов, июль 2005

[...] Поскольку эта тема имеет для любого человека первостепенную важность (ибо является истинным содержанием его жизни), необходимо ее кратко рассмотреть в доступных для нас пределах. Сразу оговорюсь, что браться за дело всерьез нам невозможно. Невозможно потому, что проблема возрождения человека столь глубока и неисчерпаема, что в деталях ее не ведают даже ангелы, а только один Господь. Поэтому сколько бы мы ни копали вглубь, сколько бы томов ни исписали, это все равно не закроет темы. Понятно, что происходящее в нашем сердце неизмеримо важнее происходящего с нашим телом; да только тело нам видно, а сердце – нет, поэтому волей-неволей приходится говорить лишь о том, что знаешь наверняка.

Одним словом, в этой Главе я постараюсь дать предельно краткий очерк темы Возрождения, насколько понимаю ее к середине 2005 года, на основании 10-летнего изучения книг Сведенборга и своего личного опыта. Я не буду приводить никаких цитат, ничего не стану доказывать, а просто изложу свои взгляды в конспективной форме; этого будет вполне достаточно.

Человек по своей природе есть дух, предназначенный для вечной жизни. Вечная жизнь духа может идти в Небесах или в аду. Небесные ангелы живут во благе и истине, тогда как адские духи обитают во зле и лжи. Смешение этих начал категорически невозможно, ибо противно порядку, и ведет к профанации, которая приводит дух в состояние более страшное, нежели ад; впрочем, Господь обычно этого не допускает. Следовательно, при вступлении в вечную жизнь человек должен либо вычистить из себя зло и ложь и остаться во благе и истине, либо, наоборот, вычистить из себя благо и истину и тогда остаться во зле и лжи. Приведение внутренних начал духа к одному знаменателю называется, в самом общем смысле, возрождением (или "анти-возрождением", если процесс развивается к аду). Следовательно, ни один человек, родившийся в природном мире, не может избежать выбора; проблема заключается лишь в том, по верхней или нижней ветви он двинется, завершит ли метаморфозы еще на земле или посмертно в Мире духов, и как далеко сможет зайти.

Когда человек рождается, он наследует духовный багаж родителей – внутренние духовные качества отца и внешние духовные качества матери. Этот багаж именуется наследственностью, а поскольку безгрешных людей на Земле давно уже нет, синонимом "наследственности" служит "первородный грех". Он давит на ребенка изнутри, но снаружи умеряется и сдерживается воспитанием. Затем, по мере взросления, человек начинает думать свой головой, и тогда периодически ставится Господом в ситуации выбора, чтобы в свободе, по здравому рассудку творить зло или от него воздержаться. Каждый такой выбор (даже самый мелкий, практически неуловимый для сознания человека) подвигает его вверх или вниз, на небесный или адский путь. Однако до наступления зрелости (которая выражается ответственным, обдуманным поведением) все плюсы и минусы, набранные юношей, еще не имеют свойства необратимости, ибо Господь следит, дабы они не затронули внутреннюю часть его духа. Эти вещи, образно выражаясь, "царапают ему кожу", но вглубь не проникают. Если же человек, склонный к добру, родился в атеистической семье и не имеет никакого понятия о религии, эта предварительная стадия растягивается еще гораздо дольше (в моем случае – до 30 лет). Ее можно назвать периодом неопределенности.

Но поскольку человек активно участвует в земной суете, изо дня в день свободно совершая много нравственных выборов, их результаты суммируются и наконец подводят его к рубежу, за которым движение вверх или вниз становится уже необратимым. Я условно назвал это точкой развилки. Человек выходит на развилку в тот момент, когда его добрые или злые наклонности окрепли уже в такой степени, что не удерживаются в одной внешности, но впервые проникают в его внутренний дух и закрепляются там, а что хотя бы единожды попало туда, уже не может быть удалено и также не может соседствовать с противоположным началом во избежание профанации. Короче говоря, если человек присвоил своему внутреннему духу малейшее добро, то Господь уже не позволит внутренне присвоить какое-либо зло; следовательно, отныне он может двигаться только вверх и потому, в конечном итоге, будет спасен. И обратно, если человек присвоил своему внутреннему духу малейшее зло, то Господь уже не позволит внутренне присвоить какое-либо добро; следовательно, отныне он может двигаться только вниз и потому, в конечном итоге, низвергнется в ад. Попытки человека, уже миновавшего развилку, перескочить на другие рельсы жестко пресекаются и наказываются Господом; и чем дальше он успел продвинуться по своему пути, тем кара будет тяжелее.

Пройдя развилку, человек своим внутренним духом попадает в Небеса или ад, хотя, телесно живя на Земле, не ведает этого. Небес же, как и адов, три – внешние, средние и внутренние. Поэтому возрождение (как и "анти-возрождение") имеет три последовательных этапа. Человек, остановившийся на первом из них, навечно остается во внешних Небесах (аду). Человек, остановившийся на втором из них, навечно остается в средних Небесах (аду). Человек, остановившийся на третьем из них, навечно остается во внутренних Небесах (аду).

Внутренние Небеса характерны приматом блага над истиной, или любви человека над его разумением. Человек движим своими добрыми склонностями из глубины сердца, и уже вследствие этого видит, какова истина и какова ложь. Средние Небеса характерны, напротив, приматом истины над благом, или разумения человека над его любовью. Человек знает истины и стремится правильно действовать на их основе. Таким образом, для ангела внутренних Небес благой образ жизни является как бы врожденным; ангел же средних Небес творит благо согласно известным ему правилам. Что касается внешних Небес, там обитают натуральные духи, у которых внутренняя степень не открыта, но лишь приоткрыта; они знают мало истин, не слишком привержены благу и, сравнительно с высшими ангелами, тупы и мертвы. Сведенборг даже оговорился, что временами они "тяжко страдают".

Соответственно, первый период возрождения человека (именуемый также преобразованием), относится к уровню внешних Небес, второй период – к уровню средних Небес, и третий период – к уровню внутренних Небес; и каковы особенности каждых Небес, таковы же свойства данных периодов возрождения.

В первой главе Книги Бытия описаны Семь Дней творения человека, которые суть семь шагов в его возрождении. Период неопределенности, упомянутый выше, кратко охарактеризован как "тьма над бездной". Первый, второй и третий Дни относятся к преобразованию. Четвертый День служит переломным моментом, когда в человеке "зажигаются солнце и луна", т.е. когда его внутренние начала делаются открытыми для исходящих от Господа блага и истины. В Пятый день человек преодолевает уровень средних Небес. В Шестой день человек преодолевает уровень внутренних Небес. Седьмой день характеризует состояние вечной жизни возрожденного человека. И совершенно то же самое относится к нисходящим в ад, только с обратным знаком.

Суть процесса возрождения (или "анти-возрождения") человека, как уже говорилось, состоит в отделении зла и лжи от блага и истины; а поскольку они тесно слиплись, этот процесс оказывается весьма болезненным и обобщенно зовется искушениями. Искушения суть житейские неприятности в сочетании с внутренней тяжестью души. Они нарастают и утихают волнообразно, что легко заметить в биографии любого человека. Граница каждого из перечисленных выше "Дней творения" отмечается особенно тяжким искушением, а четвертый День сам по себе составляет великое искушение "Ноевых вод", когда впервые открываются внутренние начала человека. Тем не менее, на каждом этапе искушения имеют разную глубину. В периоды неопределенности и преобразования они натуральные, т.е. ограничиваются житейскими неприятностями. На этапе средних Небес они духовные и состоят главным образом в угрозах серьезных бед, против которых нельзя защищаться собственными силами. На этапе внутренних Небес они небесные и состоят главным образом в действительном вреде (особенно болезнях), которые следует безропотно терпеть. После каждого благополучно пройденного искушения наступает облегчение и даже радость. Если искушение не пройдено, человек удерживается в нем до тех пор, пока все-таки не пройдет.

Применительно к моей биографии, период неопределенности растянулся от момента рождения до окончания военной службы (1989). Он делился на множество последовательных отрезков, каждый из которых имел задачей ослабить то или иное зло, полученное по наследству или усвоенное актуально. Так, школьные обиды прежде всего умерили мое самомнение, возня с девушками - похотливый интерес, приятели - тягу к сердечной дружбе со злыми людьми, проектный институт "вправил мозги" насчет карьерного роста, и т.д. Все эти шаги, по сути, были деструктивными: они не ввели меня в новую реальность, но разламывали старую, выявляя ложность как моих личных взглядов, так и традиционной мифологии, которой питается общество. Прямым следствием такой обработки стала глухая апатия, охватившая меня с 1986 года: все житейские цели пошатнулись, все понятия были дискредитированы. И когда этот погром сделался достаточно полным, оказалось возможно даровать мне первые начатки действительной веры. Тогда период неопределенности закончился, уступив место преобразованию, и по их грани легло искушение армейской службой. [...]

Подробнее разбирать духовное содержание первых Дней Творения и невозможно, и не нужно. Я посвятил этому увлекательному занятию всю вторую половину 1997 года и написал множество текстов, по большей части выкинутых из-за их явной ложности. Ясно, что эти Дни являются последовательными ступенями преобразования в рамких внешних Небес, но мы, живя на Земле, не имеем возможности судить глубже. На собственном опыте могу лишь заметить, что значение Первого Дня ограничивается простым фактом обретения веры, когда человек ясно видит внутри себя, что Бог есть, но не имеет никаких религиозных познаний. Во Второй День человек начинает обретать эти познания, в Третий они формируют в нем устойчивое теоцентрическое мировоззрение. Четвертый День совершенно особый: это – трудная ломка на переходе к действительно живой вере.

Суммарно весь период преобразования человека, как и период неопределенности, в житейском смысле текут по деструктивному руслу, ломая его внешнюю жизнь, но ничего не давая взамен. Одновременно "духовное богатство" незримо накапливается внутри и ранее Пятого Дня не выходит наружу. Вот почему 1990-е годы стали для меня "тоннелем", лишенным света и радости. Без этих жестких (и даже порой жестоких) мер я не мог быть преобразован. Абсолютное большинство спасающихся людей проходят эти горькие стадии уже за гробом, поэтому их страдания нам не видны; мне же выпало преодолеть их еще при жизни, даже в первой ее половине. Таким образом, я был не хуже и не глупее других; просто я, относительно них, потерял гораздо меньше времени зря и оттого сильно забежал вперед. Ибо любого из нас ждет свой "тоннель", и поскольку этот участок пути весьма неприятен, гораздо лучше иметь его за спиной, нежели перед глазами.

В заключение добавлю, что мое преобразование вверх сопровождалось одновременным преобразованием моих родственников вниз, так что эти процессы шли параллельно и даже синхронно. Таким путем Бог позволил мне увидеть, как люди нисходят к аду. [...]