Осколки и заплатки (22)

Автор: Михаил Глебов, 1998

- ooo... Если человек (не успевший завершить своего преобразования) хочет устойчиво поддерживать бодрость и дееспособность, он должен часть своего времени уделять под хобби, каким бы глупым и неуместным оно ни казалось со стороны. Ибо хобби - проявление истинной любви человека, дающей ему реальное удовольствие; оно действует как глоток свежего воздуха в спертой будничной атмосфере, позволяя переносить ее без психических срывов.

- ooo... Не мы выбираем хобби, а хобби - нас. Через него, как сквозь замочную скважину, можно подглядеть истинное призвание человека, его службу в вечности. Хобби - как орех: со смертью внешняя оболочка слетит, а ядро останется. Жаль только, что в земной своей жизни человек этого ядра не знает.

- ooo... Квалификация адского духа заключается в способности интуитивно постигать движущие силы людей, о которых те по большей части и сами не догадываются, и, дергая их за чувствительные ниточки, незаметно ставить себе на службу.

- ooo... Бог творит Мироздание, следовательно, и Природу, непосредственно, а технику и искусство через людей - посредственно. При этом всякое непосредственное творение Божье совершенно, а люди обычно слушают не Бога, а себя, и оттого слабо видят и слышат, и вокруг дарованной им жемчужины наворачивают целые пласты сора и искажений. Поэтому Природа отражает Бога как в зеркале, а искусство и техника - как в карикатуре или невольной пародии.

- ooo... Наука и техника есть костыли падшего человечества, разучившегося ходить на своих ногах. Мы чувствуем недостаточность, несовершенство, уродство наших механических ухищрений, но в своем теперешнем состоянии объективно не можем без них существовать. И даже не можем себе представить, как непадшее человечество могло обходиться без них. Мы - как тропические растения, навлекшие на себя зиму и теперь вынужденные обороняться от нее оранжереями и парниками.

Падшее человечество одолевают болезни. И люди тратят бесчисленные силы и средства, чтобы избавиться от них. Но ведь все болезни имеют духовный корень, вытекая из извращенности нашего духа. Если же дух человека по-настоящему здоров, то и телесных болезней у него не будет. Тогда сама собою отпадет надобность и в лекарствах, и во всей многосложной медицинской науке. Думаю, тот же принцип можно применить и ко всем другим сторонам человеческой жизни.

- ooo... Слова "научное открытие" имели бы смысл, если б люди, произойдя от обезьяны и обнаружив себя среди мертвой, чужой, враждебной природы, стали бы мало-помалу осваивать ее, приспосабливая для собственного существования. Начав с некоторого данного им той же природой абсолютного минимума средств, т.е. с зубов и ногтей, они поступательно расширяли бы свое могущество вплоть до космических кораблей и атомной энергии, подобно тому как империя век за веком присоединяет кусочки земель на разных своих границах и тем растет.

Существует лишь бескрайняя Terra Incognita, темная и враждебная; но где прошел человек с фонариком, остается исследованная полоска, и чем больше ходит он, тем все гуще ложатся эти полоски, суммируясь и сливаясь друг с другом, как если бы кто протирал тряпкой грязное окно, и с каждым мазком все больше солнца проникало бы в комнату.

Наука человеческая похожа еще на казну, куда всякий несет свою маленькую лепту, и от бесчисленных поколений гора этих дробных, частных лепт, вечно суммируясь, но никогда не растрачиваясь, все растет в размерах, и чем более умножается она, тем могущественнее человек, тем полнее покорил он природу, тем комфортнее его материальная жизнь.

Такова общепринятая иллюзия относительно науки и человеческого знания вообще.

- ooo... Когда Колумб открыл Америку, он открыл ее для европейцев, не знавших прежде, что есть Америка. Но Америку заселяли миллионы индейцев, не знавших прежде, что есть Европа, так что в результате Колумбова подвига они открыли для себя Европу. Таким образом, две разные цивилизации посредством контакта просто узнали друг о друге.

Но всякий ребенок, уча таблицу умножения, открывает ее для себя, тогда как учитель давно с нею знаком. Ибо коллективного разума нет, и каждый начинает свои личные открытия с нуля. Если же ученый написал книгу и умер, и другие не прочли ее, то открытие этого ученого ушло вместе с ним и к общечеловеческой иллюзорной копилке знаний не прибавилось.

Ибо существуют явления природы, которые всегда перед глазами; человек родится, смотрит, размышляет, постигает их, формируя этим свой дух, и умирает, и для нового человека все начинается сначала. Над всеми же явлениями господствует Бог, который Всемогущ и Всеведущ, который Сам создал эти бесчисленные явления по Законам Своего Порядка, и потому знает их все без исключения. И человек не может сам собою постичь ни единого малейшего явления, пока Бог не даст ему краешком заглянуть в копилку Своей Премудрости; и то, что человек там увидел, становится для него открытием.

- ooo... Наука человеческая подобна тому, как если бы человек взялся собирать гальку на берегу моря и раскладывать ее по цвету и форме. И чем более набирал он, тем более запутывался в своей вымышленной и бесплодной классификации, и умер, и все его непонятое сокровище вернулось и слилось с бескрайним морским галечным пляжем.

- ooo... Когда человек приходит в библиотеку и берет книгу, он понимает, что прочитал и познакомился с одной миллионной долей того знания, которое содержит целая библиотека. Он понимает также, что полученное им знание забывается и теряется, а книги лежат вечно.

То же происходит с наукой. Она объективно существует в абсолюте, в исчерпывающе полном виде, и именуется Божественной Премудростью. Люди же с Божьего дозволения заглядывают в некоторые ее странички, и познают их, и умирают, и постигнутое ими уходит вместе с ними, а Премудрость остается неизменной в Себе и пребывает вечно.

- ooo... Духовное преступление всякого ученого, за которое он расплатится в вечности, заключается в том, что он присваивает свои открытия собственному разуму и не понимает, что ему просто дали их подсмотреть, как школьнику ответ в конце задачника. Говоря иначе, он претендует на интеллектуальную собственность, тогда как собственность эта - Божья, и дарована ученому в пользование, а никак не в собственное владение. То же касается и людей искусства. Электрическая лампочка светится ровным счетом до тех пор, пока к ней подключен ток, и сильно заблуждается тот, кто полагает, что она горит сама по себе и по своему произволу.

- ooo... Чем меньше человек тащит камней в своем рюкзаке, тем легче и веселее ему идти. Такими камнями в нашей жизни являются грехи и сопутствующие им заблуждения. Истина же и добро ничего не весят, ибо принадлежат не нам, а Богу, и потому человек с ними идет налегке, и даже еще более, поскольку они имеют подъемную силу пропорционально своему совершенству.

- ooo... Человек, избавившийся от части своих заблуждений, подобен хозяйке, страдающей от тесноты и скученности вещей, которая, собравшись с духом, разобрала один из шкафов и, удостоверившись в ненужности хранившегося там хлама, вынесла его на свалку, а шкаф протерла внутри мокрой тряпкой.

- ooo... Всякий ученый, доискивающийся сути вещей через исследование природы, подобен той крыловской обезьяне, которая с большой серьезностью и упорством таскала чурбан, или Сизифу с его камнем. Это - пример настойчивого поиска золота в заведомо пустой породе. Изучая природу, можно собрать только факты - и никаких объяснений.

- ooo... Всякий закон природы есть всего лишь устойчивая последовательность некоторых наблюдаемых фактов, истинная взаимосвязь которых известна быть не может, кроме того только, что она не причинно-следственная, а корреляционная.

- ooo... Густой лес без конца и края, и тысячи людей бродят вслепую по его путаным тропинкам, бессильные найти выход. Сколь же счастлив должен быть человек, который по видимости бродит вместе со всеми, но глаза его, паря в воздухе, с километровой высоты озирают местность и подсказывают кратчайшее направление. Те, другие, хотя и ходят, но заблудились, т.е. идут в никуда; он же знает цель и идет направленно, по возможности спрямляя свой путь.

- ooo... Внешняя, видимая польза редко совпадает с истинной, духовной пользой. Как правило, они в противофазе: чего человек особенно рьяно добивается, то ему как раз и не нужно.

- ooo... Прочитал книгу Кусто об акулах и чувствую, что тема эта, подробно и обстоятельно изложенная, для меня исчерпана. Прочел о подъеме древнего затонувшего корабля у Марселя и затем о подобных же раскопках на Силвер-банке - и вижу, что автор поневоле повторяется, что, в сущности, ему больше ничего сказать. А про китов и одна-единственная книга наскучила: встретил их Кусто там, встретил тут, одну разновидность китов, другую, третью, даже касаток с дельфинами приплел, а материала на книгу все не набирается! Как легко исчерпать факты материального мира, лишенные духовной глубины!

Читая различные книги, ударяясь то в историю, то в географию, то в зоологию, неизменно чувствуешь как бы бескрайнее однообразное мелководье. Какие бы люди в какой бы стране что бы ни затевали, - все сводится к обогащению, самовозвеличению, шкурным интересам. О какой стране ни читай, - всюду поля, леса, горы, реки. Какое животное ни возьми - живет в такой-то норе, хвост имеет такой-то, размножается так-то. Достаточно познакомиться с малюсеньким кусочком этого необозримого полотна, чтобы качественно представить себе все полотно, бесконечно изменчивое в деталях и до отчаяния однородное в сущности. Всякий, видевший Тулу, вряд ли сыщет в Калуге и Рязани что-либо принципально новое для себя.

- ooo... Человек может с энтузиазмом изучать любую земную науку лишь при условии сохранения иллюзии о возможности выведения из найденных им фактов некоторых универсальных закономерностей. Так кладоискатель перерывает тонны грунта в надежде наткнуться на сундук золота. Если же он поймет наконец, что никакого сундука здесь нет, то немедленно бросит свой Сизифов труд и займется чем-нибудь другим.

- ooo... Если человек любит женщину, он невольно любит и улицу, на которой она живет. Если же он разлюбил женщину, на что ему больше эта улица?

- ooo... Земные, материальные вещи подобны ночному ландшафту. Как только прожектор духовного интереса выхватит из тьмы той или иной уголок, он мгновенно оживет, заиграет всеми цветами радуги; но потух прожектор - пропал и интерес, как по волшебству исчезли веселые краски, и вокруг по-прежнему расстилается одна унылая тьма.

- ooo... Беда всякого земного знания в том, что оно может расти только вширь, так что миллионам Х отыскиваются соответствующие им Y, а универсальной, связывающей их всех воедино функции как не было, так и нет. И быть не может. На природном, конечно, уровне.

- ooo... Как-то я встретил поразительную по своей близорукости мысль, что по-настоящему интеллигентен может быть лишь человек, ежедневно прочитывающий не менее 150 страниц различной литературы, преимущественно художественной. Во-первых, такие объемы доступны лишь при поверхностном, беглом чтении, скорее даже просматривании, после которого мало что остается. Главное же, факты лишь тогда полезны, когда они осмысливаются читателем, в противном случае следует засорение мозгов, подобное засорению желудка у обжоры.

А может быть, есть что-то рациональное в насмешливом отношении простого народа к ученым мужам? Обилие разрозненных знаний, склеенных ложными теориями, приводит к тому, что человек перестает понимать даже те истины, в которых раньше, до учебы своей, не сомневался.

- ooo... Настоящий ученый (не карьерист) - это человек, сделавший любопытство своим хобби и одновременно средством пропитания. Беда лишь в том, что чем настоятельнее ищет он истину, тем глубже погружается в ложь, так что наконец вовсе отрезает себе возможность возвращения к свету. Дело ученых - описывать реальных рыб и птиц, а вовсе не придумывать бредни о том, как вторые произошли от первых.

- ooo... Кажется, что иных связывает выпивка, футбол или рыбная ловля, тогда как на самом деле их связывает родство душ, даже не сознаваемое ими, и эта внутренняя, духовная общность сводит их вместе. Им как бы тепло друг с другом, почему и говорят они: "Хорошо сидим!". Но поскольку просто так сидеть невозможно, сам собою является футбол, выпивка и прочие внешние занятия.

- ooo... Забавно наблюдать, как дурной человек, встречая хорошего, почему-либо приписывает ему несуществующие дурные качества и затем из-за них начинает его уважать и бояться.

- ooo... У людей, несовместимых по духу, даже разговор о погоде приведет к конфликту.

- ooo... Если один обыватель не любит другого, непременно окажется, что они болеют за разные футбольные команды.

- ooo... Известная примета: если после грозы тучи внезапно расступаются и сияет солнце, - значит, вскоре дождь возобновится; если же рассеиваются мало-помалу, то будет ведро. Похоже, таким же точно образом обстоит дело и с нашими грехами. Человек, признав за собою грех, может в порыве энтузиазма резко "завязать" и так продержаться некоторое время, но потом неизбежно вернется к прежнему.

Бог никогда не требует от нас чрезмерного героизма. Всякое чересчур крутое изменение неестественно и потому неустойчиво. Кроме того, грешный человек грешен сразу во многих отношениях, грехи же все завязаны в единую сеть, и когда человек собирает силы против одного из них, остальные вступаются на защиту. Невозможно из цельной и уравновешенной системы грехов вырвать какой-нибудь один; но можно мало-помалу ослаблять весь их комплекс, подобно тому, как линяет одежда от частой стирки.