Религия развеянных по свету одиночек (1)
Автор: Михаил Глебов, март 2003
В предыдущих Разделах сайта мы занимались исключительно личностью Сведенборга и его учением (точнее, не его, а переданным через него).
Поэтому желающих взяться сперва за Учение я отсылаю к выложенным книгам, сам же пойду дальше, чтобы рассмотреть вопрос, который неизбежно волнует любого человека, по велению сердца вступающего в русло Рационального Христианства.
Конечно, на первых порах он тихо сидит у себя в квартире, читает книги Сведенборга и, так сказать, набирается ума-разума. Скоро, однако, наступает этап, когда у него рождается настоятельная потребность встретить единомышленников, познакомиться с ними, обсудить спорные места (коих есть великое множество) и вообще "войти в коллектив". И он шарит вслепую вокруг себя (прежние знакомые то удивляются, то смеются), наводит справки, лезет в Сеть и под конец обескураженно приходит к выводу, что нигде ничего нет, а если и есть, то оставляет не слишком съедобное впечатление. Причем - заметьте - речь идет не только и даже не столько о наших дремучих просторах, сколько о "благословенном" Западе, который встречает нас редко обновляемыми сайтами тамошних общин и пустыми страницами форумов.
Человек, как известно, "животное общественное", и все мы в посмертии - кто в Небесах, кто в аду - неизбежно окажемся в шумной толпе себе подобных. В одиночестве человек не живет, а лишь переживает неблагоприятные времена, наподобие того, как лягушка зимой впадает в анабиоз; таким путем она может пересидеть целый ледниковый период, но не получит никакого удовольствия. Чтобы скакать, квакать и вволю метать икру, ей настоятельно требуется компания себе подобных. Разница же у нас с лягушками заключается главным образом в том, что нам мало присутствия рядом какого ни есть homo sapiens (если речь не идет о необитаемом острове); нет, мы ищем людей, сходных с нами по духу, мыслям и интересам, и чем человек по своей натуре глубже, тем он оказывается разборчивее, ибо ищет более внутреннего духовного родства.
И тогда, понапрасну облазив Сеть, неофит сведенборгианства удивленно восклицает: "Не может быть, чтобы я был такой на целом свете один! Книги Сведенборга издаются пусть не огромными, но все же весьма значительными тиражами; они переведены на многие языки мира, и идеи, в них данные, наверняка не оставили равнодушными тысячи, если не миллионы людей, - притом людей умных и образованных, поскольку иным вряд ли придет охота возиться с богословской премудростью. И по крайней мере половина из этих людей, рассеянных по всему свету, хотя бы несколько владеет английским языком, который сегодня сделался универсальным, и потому могла бы, хоть через пень-колоду, общаться между собой. Но все молчат, форумы пусты, за вычетом отдельных завсегдатаев. Что же это такое, в самом деле?!"
Дорогие мои собратья, не забывайте историю! Сегодня мы видим многолюдные, организационно сложившиеся, иерархически упорядоченные Церкви традиционного христианства. Но разве они всегда были такими? Христос пришел на Землю в первой половине I века нашей эры, а эпоха Вселенских соборов настала тремя веками позже. Конечно, с нашей отдаленной колокольни
четвертый век на первом практически верхом сидит, сливается в одну точку. Но те же триста лет отделяют сегодняшних нас от эпохи Петра I, здесь-то мы уж наверняка заметим разницу! Это же поистине громадный срок, - и в течение всего этого времени Христианская Церковь практически не имела никакой организации, кроме россыпи местных и притом враждовавших между собой общин. Возьмите роман "Юлиан Отступник" Мережковского - там великолепно передана атмосфера того смутного времени.
Ибо каждая церковь после своего основания долгое время пребывает в состоянии неупорядоченности, если не сказать - хаоса. Православие и Католичество - близнецы-братья с двухтысячелетней историей - организационно едины, а в протестантской среде брожение еще далеко не утихло: препираются, тузят друг друга. Что же тогда говорить о Новой Церкви, которая еще моложе их всех? - И в этом заключается одна из причин нынешнего положения дел.
Во-вторых, следует иметь в виду, что организационное могущество той или иной Церкви зачастую скрывает ее духовное запустение, о котором так много писал Сведенборг. Суть заключается в том, что всякая Церковь обязана учить людей небесному, и первоначальные группки действительно чистых людей в своем узком кругу соблюдают это требование. Однако по мере того, как растет число верующих, их среда неизбежно разбавляется мало верующими или вовсе не верующими людьми, примкнувшими к Церкви по каким-либо сторонним причинам. Понятно, что своего пика такое положение достигает в условиях "всеобщей принудиловки", когда еженедельное посещение местного храма вменяется населению в обязанность. В этом случае само понятие религиозной общины исчезает (или профанируется), растворяясь в аморфном
и духовно-спящем населении.
С другой стороны, рост числа прихожан обусловливает развитие церковной иерархии, она упорядочивается, ее власть и богатства растут, - и в таких условиях неизбежно засорение этой иерархии многочисленными негодными людьми, которые ищут не Божьей славы и не общественной пользы, а лишь собственных шкурных интересов. И вот наконец Церковь вырастает в могущественную и блестящую организацию - ничем не хуже Иерусалимского Храма времен Христа, - но в действительности она уже сплошь земная и печется о земных интересах иерархии, тогда как многие верующие, оставив Евангелие, с большой готовностью погрязли в обрядах, которые выполнять значительно проще, чем по-настоящему жить хорошо. - И я решительно предпочитаю теперешнее положение дел в сведенборгианстве, чем описанный выше финал с фальшивой позолотой извне и гнилью внутри.
В-третьих же - и это самое главное! - каждая церковь приспособлена для определенной категории людей, или же для людей определенного духовно-ментального склада, а не для всех подряд. Сведенборг прямо указывал, что "Церковь, которая не приноровлена к духу человека, им не принимается". Здесь, конечно, имелись в виду не условия "всеобщей принудиловки", когда человек является православным или католиком лишь по названию, а действительная живая вера согласно тому или иному учению. Причины такого дробления лежат в глубине нашего духа и ведомы одному Господу, нам лишь следует не забывать, что они есть.
Следствием же является многочисленность земных церквей и разнообразие земных вер,
служащих как бы отдельными инструментами в едином Божьем оркестре. Вот почему мы не имеем права презирать, критиковать и перевоспитывать приверженцев иной веры, чем наша (если это, конечно, не какой-нибудь сатанизм). Вместе с тем полезно несколько вникнуть в характерные черты своей религии и таким путем нащупать Божью волю относительно тех форм, которые эта церковь приняла или может принять в будущем. - Понятно, что наша проницательность в этих делах ограничена практически до нуля и ошибки неизбежны, но кое-какие наметки сделать все-таки можно.
Для начала мы, как минимум, должны признать, что земные религии различаются не столько внешними обрядами, сколько степенью постижения духовных предметов, т.е. своей глубиной, и в этом отношении представляют огромную лестницу, от дикарского язычества на нижних ступенях до просвещеннейшего христианства на верхних. Глубина же зависит не от разумности и рассудительности священников и богословов данной церкви (умные люди найдутся везде), а от той формы Божественного Откровения, которая им промыслительно дана. Ибо Слово Божье само в себе пребывает в полноте, но шифрограмма буквального смысла препятствует его пониманию. Иными словами, степень света Божественной Истины очень существенно колеблется от церкви к церкви, и причины этого лежат в свойствах людей, составляющих данную церковь, ибо им нельзя дать больше, чтобы они не извратили полученное знание и не употребили его себе во вред. Помните, как Христос ответил, почему Он говорит иудеям притчами: чтобы они не обратились и не уверовали. Ибо Он провидел, что они, даже уверовав, не смогли бы удержаться в своей вере, и отступились бы, и тогда бы профанировали святое, т.е. совершили бы тягчайшее духовное преступление, о котором очень подробно рассказывает Сведенборг в своей книге "О Божественном Провидении".
Если же мы признаем существование такой лестницы постижения духовных предметов, то, хотя бы несколько разобравшись по существу, объективно должны поставить Рациональное Христианство практически на самую макушку, где степень понимания наибольшая. И в этом для представителей других религий заключается не больше оскорбительности, чем в признании того факта, что среди людей, например, существуют разные степени образованности - от начальной школы до аспирантуры и выше, и докуда кто доучился, такой диплом у него и есть. Ибо в Мироздании не существует равенства, но иерархия служений, и каждый нужен на своем месте, и потому получает уровень знаний, необходимый для успешной работы на этом его персональном месте. При советской власти даже существовало очень разумное правило, запрещавшее принимать людей с высшим образованием на неквалифицированные рабочие должности: не для того их, в самом деле, учили! С другой стороны, без диплома человек категорически не допускался к работе инженера, врача и т.п.
Но если Рациональное Христианство обосновалось где-то возле верхушки помянутой лестницы, отсюда естественным образом вытекает, что оно в принципе не может быть многолюдным. Ибо начальную школу кончают все, среднюю - почти все, институт - довольно многие, а дальше поднимаются уже считаные единицы. То же самое выходит относительно религии. В самом деле, подавляющее большинство людей - нравится нам это или не нравится - составляют так называемые обыватели, узко зацикленные на бытовых делах и телесных удовольствиях. Это не есть плохо, это так и должно быть, поскольку всякая армия на 90% состоит из солдат и не может состоять из одних генералов. И эта огромная базовая толща не только не хочет, но попросту не в состоянии разбираться в богословских тонкостях Слова, - и Господь предусмотрел, чтобы такая задача и не вменялась бы ей в обязанность. Эти люди поучаются из буквального смысла Слова, где им даны Заповеди и некоторые наиболее общие знания; и если они верят в Бога и, согласно Заповедям, живут хорошо, то по смерти восходят в Небеса. А ведь это, согласитесь, и есть наша конечная цель!
Нет спору, что многолюдство имеет очень много положительных черт, так сказать, социального характера. Ученые даже изобрели особый термин: "коммуникативная функция церкви". Ибо для многих членов традиционных конфессий церковь (не религия, а их приходская церковь) становится местом встреч с друзьями, новых знакомств, совместных празднеств и пр. Они там как бы "стоят плечом к плечу" и наслаждаются ощущением единства.
Но для людей более глубоких, случайно затесавшихся в их число, очень скоро делается очевидно, что общность эта чисто внешняя, базирующаяся на житейско-обрядовом уровне и практически не затрагивающая душ. Ибо все они молчаливо договорились вовсе на рассуждать об Истинах Веры, но приняли их не думая в качестве аксиомы и - больше того - превратили их в критерий принадлежности индивидуума к своему коллективу. Если ты на словах объявил, что полностью и безоговорочно согласен с принятым в группе набором аксиом, ты наш; если же хоть на копейку заикнулся против - тогда ты мгновенно становишься врагом, той паршивой овцой, от которой надлежит срочно избавить стадо.
И тут наконец вам становится ясно, что чувствовать себя комфортно в таких условиях могут лишь те, кто уже наперед отказался от всякой самостоятельности мысли, - следовательно, те, кто не ищут небесного, а целиком и полностью погружены в земное. Нерассуждающая лояльность доктрине служит для них допуском в мир социальных выгод, которые дает церковный коллектив всем своим членам. - Я опять-таки не говорю, что это плохо, я лишь констатирую, что это подходит не для всех.
Вот почему приверженцы Рационального Христианства не должны слишком страдать при виде многолюдства в православии, католичестве и пр. Ибо поистине каждому свое, - и, согласно "золотому правилу механики", мы в той же самой мере проигрываем в количестве своих друзей, насколько оказываемся требовательными к их качеству; под "качеством" же я здесь разумею глубину и родственность душ. В самом деле, чем более зрелой личностью вы становитесь, тем труднее будет втянуть вас в общий хоровод на лужайке, организованный массовиком-затейником. Ибо зрелая личность неповторима, уникальна - и, как следствие, нуждается в соответственной эксклюзивности общения. Она может носить ширпотреб (и даже не слишком обращает на это внимание), но постарается уберечь себя от ширпотреба в друзьях, книгах, развлечениях, - и, конечно, в первую очередь в вопросах религии.
Общая панорама видимого запустения, неприятно удивляющая новичка в современном сведенборгианстве, имеет несомненные причины и потому не должна нас смущать. Причины эти делятся на две больших категории, первую из которых мы уже рассмотрели. Пробежимся вкратце по уже сказанному. (1) Новая Церковь еще действительно слишком новая, чтобы обрасти той массовостью и организационной стройностью, которая характерна для тысячелетних религий. (2) Чрезмерная "земная" обстоятельность Церкви часто служит грозным симптомом ее внутреннего духовного опустошения, а зачем оно нам? (3) По глубине и степени постижения Божественных Истин Рациональное Христианство находится в уникально благоприятных условиях. Это предопределяет его фактическую "несъедобность" для "массового пользователя", невозможность (и даже бессмысленность) привлечения огромных масс верующих. - Все эти причины объективно делают Новую Церковь "элитной" (в хорошем смысле слова), а элитарность вообще не располагает к многолюдству.
Существует и еще одна, более глубокая причина провиденциального характера, раскрытая Сведенборгом в его объяснении Апокалипсиса. Ибо в истории каждой церкви
бывают периоды, когда она, в целях безопасности доктрины и ради духовного спасения членов этой церкви, должна находиться как бы "в пустыне" (in the wilderness), в рассеянии; но это уже слишком серьезные материи для данной вводной статьи.
|